— Да, точно-точно… — успокоил меня Кир, а я нахмурилась, думая уже о другой стороне этого вопроса…., которая, как не странно, ни капли не волновала меня до этой минуты, пока я не поговорила с отцом.
Я была любовницей Кирилла Чертанова. И то, что я любила его, с ума по нему сходила… было не так уж и важно… в этом контексте… Конечно, мама и папа знают меня лучше всех на свете — они все поймут… и примут мой выбор. Но представляю, как будут реагировать на меня другие люди, стоит им только узнать, что я живу с Кириллом — каждый из них будет считать меня продажной и расчетливой тварью…
— Ну, что еще? — криво усмехнулся Кир, заметив мой хмуро-задумчивый вид. — Ведь вроде бы во всем разобрались… — немного насмешливо протянул он.
— Я — твоя любовница, — с горечью прошептала я, нервно проводя руками по своим растрепанным за ночь волосам, собирая их в импровизируемый хвост.
— И…? — озадачено посмотрел на меня Чертанов, по красивому лицу, которого скользнуло недоумение. — Я вот, сладкая, сейчас ничегошеньки не понял.… В чем проблема-то? — нахмурил он свои брови так, что между ними образовалась мимическая морщинка.
— Кир, все будут думать, что я с тобой из-за твоих денег… — поделилась я с любимым своими переживаниями, и с изумлением увидела, как после моих слов, его плечи затряслись в беззвучном смехе. — Чертанов! Это ни капли не смешно!
— Да, ладно?! — потешался он надо мной. — А что, ты со мной ни из-за денег? Трындец, такой облом… — по-прежнему смеясь, произнес Кирилл, которого видимо вовсе не беспокоили именно "этим" мои переживания.
Хотя, чему удивляться, в отличие от меня, как я имела возможность убедиться, господин Чертанов был из породы людей безразлично относящихся к чужому мнению.… Но и тут, Киру все же, удалось меня удивить — вдоволь насмеявшись над моей "бедой", он — согласился:
— Ты права, сладкая, — улыбнулся мне мужчина, подушечками пальцев невесомо прикасаясь к изогнутой линии моих губ. — Нам в любом случае не избежать подобных разговоров, — продолжил он свою мысль, ласково очерчивая и рисуя, какие-то магические линии уже на моих щеках и скулах…. — Остается только — смириться с этим. Или вовсе не обращать на них вынимания… Наср#ть, как сказал бы в подобном случае мой младший братишка… — уже с весельем добавил Чертанов, заставляя меня улыбнуться.
— Наср#ть? — усмехнулась я, так редко слышащая подобное "гнилое" словцо из уст дорогого Кир Алексеича, уровень речи которого порой не поддавался моему разумному осмыслению, в отличии, например, от того же, Макара, любящего выражаться вычурно вульгарно и желательно с "матком"…