— Ты хотела сказать, что просто не можешь видеть, как я одержу победу! — И вновь я кричала в пустоту комнаты. — Ты действительно была такой неудачницей? Что предпочла покончить с жизнью, лишь бы не начинать жизнь с чистого листа? — Вместо этого она вынудила меня начинать с чистого листа. Оставила меня собирать осколки души воедино, горевать и как раз-таки быть той, которая проиграла.

Во мне закипела ярость, и я вскочила со стула так стремительно, что он опрокинулся.

— Боже, ты была такой эгоистичной сукой. — На глаза навернулись слезы. Частично от злости, частично от любви к ней. Ведь я любила Эмбер, какой бы эгоистичной и жестокой она ни была. — Эгоистичная и коварная. Ты знала, что своим самоубийством положишь конец нашим отношениям с Ривом. Может, ты и поступила так из-за меня, но это был не подарок. Тем самым ты хотела убедиться, что и я не заполучу Саллиса.

Я вытерла щеки, злясь на свои слезы. Я злилась, что не могу сказать ей все это в лицо. Бесилась, что последнее слово осталось за ней.

— Знаешь что? Нет. — Широкими яростными шагами я ходила туда-сюда по комнате и говорила. — Не достанется тебе последнее слово. Оно будет за мной. Ты не можешь меня отпустить. Ты мертва, и не можешь больше ничего со мной сделать. Но я все еще здесь, и могу отпустить тебя. — Я сдавленно, горько рассмеялась, правда это больше походило на рыдание. — Ты слышала? Я тебя отпускаю. Ты больше не будешь держать меня. Я тебя отпускаю!

Мои последние слова эхом отразились от стен и испанского кафельного пола. Разнеслись по комнате так ясно и четко, словно я находилась в студии звукозаписи, и кто-то включил эффект эхо.

Я была уверена, что эта фраза будет эхом звучать еще долгое время, и не только в моей столовой, но и в моей жизни.

Сейчас мне стало хорошо. Очень приятно.

Примерно на минут пять.

А потом я задрожала. Прислонилась спиной к стене и сползла на пол. Обняла себя руками и расплакалась. По-настоящему расплакалась. Это были слезы печали и злости. Но в то же время они очищали душу. Я рыдала, пока все лицо не стало мокрым, глаза не распухли, а голова не заболела. Плакала, пока слез больше не осталось. Пока совсем не опустела, оставшись одна — без нее.

* * *

Я задремала на полу в столовой. А когда проснулась, на улице уже стемнело, и рука, на которой я лежала, сильно затекла.

Я встала, потянулась и направилась на кухню, чтобы что-нибудь попить. Набрала стакан воды в раковине и прислонилась к кухонной тумбе. Сделав большой глоток, сняла телефон с зарядки на барной стойке и взглянула на время. Половина десятого. И одно непрочитанное сообщение от Джо.