— Нет, важно. Я всю ночь не спала, пришла сюда в этом дурацком платье, чтобы сказать тебе о своих чувствах. А ты… Ты ко мне хоть что-нибудь чувствуешь?!

Тимофеев впился в мое лицо глазами, глядя сверху вниз и не моргая. Его взгляд был таким печальным, что у меня заныло в груди.

— Что это было, Лёш? — Я поняла, что срываюсь на крик, и понизила тон. — Мне даже смешно, как я могла себе всё нафантазировать! Вот дура…

Из меня вырвался диковатый, клокочущий смех. Руки задрожали.

— Саш, — усмехнулся он с горечью. — Зачем тебе такой, как я?

— Какой такой? — искренне удивилась я, чувствуя, как слеза стекает по моей щеке.

— Ты знаешь, о чем я. — Он сделал шаг назад, продолжая возвышаться надо мной, словно гора. — Не стоит что-то делать из жалости, потом горько пожалеешь. У тебя есть полноценный мужчина рядом, просто будь счастлива рядом с ним. Я искренне тебе желаю этого, от всего сердца.

— Здорово, — задыхаясь, проговорила я. Мне не хотелось верить своим ушам. — Спасибо. Не думала, что ты такой… слабак.

— Пусть так, — отводя глаза, согласился он.

Я развернулась и, задыхаясь, побрела по набережной в сторону дома. Босоножки тоскливо болтались в руке. Голые ступни царапал неровный асфальт. Не так я себе представляла этот разговор. Так много хотелось сказать, но слова так и не покинули моих губ. Я почувствовала, как слезы каплями стекают с моего подбородка.

Совсем рядом с берегом пролетели две чайки, покружились низко, возле самой воды, и вновь поднялись ввысь, обнимая крыльями облака. Их крик был тревожен, словно прощальная песня. Они летели высоко, растворяясь вдали, как в синей вечности, пока совсем не исчезли из вида.

— Куда ты босиком? — вдруг дрожащим голосом спросил он, догнав меня и развернув к себе. — Я отвезу тебя.

В его глазах стояли слезы.

Мне захотелось погладить его по небритой щеке, но я испугалась снова быть отверженной и замерла. Тимофеев не двигался.

— Не нужно, — покачав головой, сухо ответила я и продолжила движение.

— Брось, не упрямься, — он выдернул босоножки из моих рук.

Вновь оказавшись лицом к лицу, мы завороженно уставились друг на друга. Вокруг стало необычайно тихо.

— Я люблю тебя, — вдруг хрипло произнесла я и бессильно опустила плечи.

Лёша замер, пытаясь переварить услышанное.