— Скорее, второе, — усмехнулась Роми. — Самар и влюбился? Не представляю. Мне казалось, что ему не нравятся женщины.

— Я ему нравилась. Как женщина или нет — уже неважно. Мне он доверял, показывал, учил. Даже привёл сюда, в этот замок. Много рассказывал. Про доа, про Эннеру, про первый эксперимент, про то, что случилось потом. Думаю, он верил, что после рождения Миры я приму его предложение, соглашусь стать вечной. Не просто атради, а помощницей, подругой, любовницей.

— И как? Удалось? — хмыкнул Адан.

Таль обернулась к нему, снисходительно улыбнулась. Продолжила, не отвечая на вопрос:

— Когда Мира родилась, я решила вернуться в Актарион. Самар не настаивал, не уговаривал. — Она посмотрела на Миру. — Помог нам обеим начать новую жизнь. Не стирал память, не угрожал, наоборот, часто навещал, поддерживал. Видимо, он до последнего момента надеялся, что рано или поздно я передумаю и приму его предложение.

— Так это ты — голос? Ты его убила? — исподлобья глядя на Таль, спросила Мира.

— Его убила ты. Твоя вторая сущность. Самар оказался прав.

Опять перехватило дыхание. Опять откуда-то появилась уверенность, что Таль не обманывает. Опять тёплые руки Ллэра ласково прижали к себе. Он что-то прошептал, но Мира не расслышала. Смотрела в упор в синие глаза Таль и молча требовала объяснений.

— Твой смертельный вирус — правда. Всё, что я вам о нём рассказала, — Таль повернулась к Адану, — не выдумка. Поврежденные шапероны, нарушенный синтез белков, возрастающий при стрессе или сильных эмоциях. В результате — мучительная смерть в молодости. Этим тебя, — Таль развернулась обратно к Мире, — наградил твой отец. Онкогены — бич тех, кто когда-то принадлежал к могущественной расе Тлай. Ты была обречена с рождения. А я не смогла смириться, представляешь? — она как-то неестественно улыбнулась, совсем невесело. Замолчала, поджав губы и уставившись на Луну.

— Тебе удивительно везёт на контакты, — хмуро проговорил Ллэр. — Дочь от тлай, опекун — атради, да и тот нерядовой. В любовниках — доа. — Он кивнул на Адана, затем посмотрел на Миру. И вдруг улыбнулся. — Котёнок, да ты во всех смыслах настоящее чудо. Наполовину тлай, наполовину актарионка, а теперь в комплект добавилась кровь и способности доа. Не хватает в наборе только вильʼлари.

— Они не гуманоиды, — неожиданно встряла Роми. — Вильʼлари. Были. Потомки каких-то насекомых. Яйцекладущие и генетически несовместимые ни с кем, кроме самих себя. А вот тлай… — она восхищённо покачала головой. — Самые сильные. Самые могущественные. Говорили, для них не осталось неизлечимых болезней, кроме старости, которую они холили и лелеяли, как самое важное, что существует во Вселенной. И они… существуют?..