– Но это же разные вещи, – возразил Егор. – Не совести меня, я достаточно участлив к чужому горю.
Они сели за стол, и следующие полчаса провели в молчании. Затем появился Назар в сопровождении человека с тюрбаном на голове.
– Знакомьтесь, это Фома, – сказал он и бросил на стол свернутый пергамент. – Я раздобыл копию приговора.
Али и Егор поочередно пожали индусу руку и назвали свои имена.
– Мы живем в Шринагаре, – сообщил Егор, – у озера. Отличное место.
– Рад, что вам понравилось, – сказал Фома, – вы были в храме на горе Соломона? Это я построил.
– Честно говоря, до него еще не дошли. Мы только вчера приехали.
Али во время этого обмена любезностями развернул свиток, покрутил и вернул Назару.
– По-арамейски не читаешь? – спросил Назар.
– Нет.
– Этот пробел в образовании надо устранить. Фома, ты еще не разучился читать на родном языке, – спросил Назар, передавая ему свиток.
Фома взял свиток, развернул и прочел следующее:
Приговор. «В году 17 правления императора Тиберия, 27 марта в святом городе Иерусалиме, при священнике Анне и первосвященнике Каиафе, жрецах Божьего народа: Понтий Пилат, прокуратор нижней Галилеи, возглавляющий претор, приговаривает Есуа из Назарета к смерти на кресте меж двумя ворами, согласно многочисленному и общеизвестному свидетельству людей, говорящих, что: 1. Есуа – совратитель с пути истинного. 2. Он – мятежник. 3. Он – враг закона. 4. Он ложно называет себя сыном Бога. 5. Он ложно называет себя царем Иудейским. 6. Он вошел в Иерусалимский храм в сопровождении множества людей, несших пальмовые ветви в руках. Приказывается первому кентуриону Квилию Корнелию отвести его, подсудимого, к месту казни. Запрещается любому человеку, кто бы он ни был, бедный или богатый, препятствовать смерти Есуа. Свидетели, подписавшие смертный приговор. Даниил Робани, – фарисей. Иоанн Робани, – фарисей. Капет – гражданин.