Мечты о будущем, словно неподъемные камни, опускались на меня сейчас откуда-то сверху и придавливали своим грузом. По спине покатился холодный пот… Мне стало так больно, что я не могла сделать полноценного вздоха. Разве такое возможно? Два близких человека, с которыми делилась всем сокровенным, которым доверяла и кого считала важными людьми в своей жизни, предавали меня…

Я закрыла рот рукой и, не в силах больше на это смотреть, развернулась. Не помню, как оказалась в прихожей. Меня словно разделили на две части: одна из них, все еще безумно любила Олега, а другая захлебывалась в агонии боли и истекала кровью.

— Мы давно с ним. Прости, — я услышала за спиной голос Миланы и вздрогнула. — Да, это жестоко с моей стороны, но он не хотел тебе ничего рассказывать, а я устала его делить с тобой.

Я так хотела, чтобы никто из них не узнал о том, что я видела их вместе. Казалось, что, пока знаю об этом одна, боль можно пережить, а теперь…

— Погоди. Ты подстроила все это? — догадалась я. — Ну конечно… Чтобы я вернулась раньше и все увидела… — закатила глаза, призывая все свои силы, чтобы не заплакать.

— Он жалел тебя и говорил, что ты без него ничего не сможешь. И в чем-то он прав. Мой отец помог тебе с работой, создал все условия, Олег содержал и катал по заграницам. Сколько вы вместе? Ты ведь даже родить ему не смогла, да? Вас ничто вместе не держит, по сути…

Только вот я с шестнадцати лет уже работала и вовсю помогала матери, когда отца не стало! Ее зарплаты хватало лишь на то, чтобы коммуналку оплачивать. Кушать нам что-то тоже было необходимо, а мне еще и одеваться. Да, у меня не было поддержки и опоры, как и богатого отца, в отличие от Миланы. Я всего и всегда добивалась сама. Потом уже, когда встретила Олега, и он стал заботиться обо мне, рядом с ним почувствовала себя не бездомным котенком, а любимой женщиной. Но я ни дня не сидела у него на шее и все время работала, к чему-то стремилась и развивалась! Как Милана могла говорить мне такие вещи? Какое она имела право? Ни дня нигде не проработав?

— Как давно? — сдавленным голосом спросила я, смотря на нее пустыми глазами.

Так выдохся, трудясь над Миланой, что даже не слышал нашего разговора или специально не выходил и ждал, когда я уйду? Мерзавец!

— Почти год, — ответила она и довольно улыбнулась. — Лер, рано или поздно он бы все равно ушел. Ты посмотри на себя. А твои разговоры? Ты же только о детях грезишь, а сама не можешь даже забеременеть. Олег давно говорил, что с тобой ему стало скучно и он не хочет возвращаться домой. А ребенок… Сама я ему рожу, если захочу. Олегу со мной будет лучше.