— Не надо так на это смотреть, — говорю я. — Уверен, у тебя были хорошие моменты. Они не были пустой тратой времени.

— Могу я сказать тебе кое-что, Габриэль? — спрашивает она, взгляд всё ещё приклеен к рельефному потолку над нами.

— Конечно.

— Прошлой ночью мне приснился сон, что я шла к алтарю, только возле алтаря был не Дориан, — говорит она, прежде чем повернуться ко мне. — Это был ты. — Прежде чем я могу ответить, она добавляет, — Я не говорю тебе это, чтобы напугать. Честно, мне кажется это забавным. Или ироничным. Зависит от того, как посмотреть.

— Это... интересно.

— Ты же знаешь, какие сны... они никогда ничего не значат. Это словно смесь из всех твоих тревог, надежд и случайных отрывков твоего дня, — она сразу объясняет своё признание, как будто ей стыдно за рассказ своего маленького откровения.

По телевизору снова идет шоу, но я уже потерял интерес. Женщина, лежащая рядом со мной, гораздо интереснее для меня, более достойна моего внимания, чем любой специальный выпуск криминальной хроники по выходным когда-либо может быть.

— Можно задать тебе вопрос? — Она снова поворачивается лицом ко мне, подпирая рукой голову и вдавливая локоть в матрас.

— Конечно.

— Почему ты был в отеле в эти выходные? — спрашивает она. — В смысле, никто не останавливается в отеле без причины и для тебя просто... увезти меня, словно тебе больше нечем заняться...

Я вдыхаю, обдумывая свой ответ и возвращая внимание к телевизору, чтобы выиграть время.

— Уже поздно, Оливия, — говорю я. — Наверное, нам пора закругляться, так мы сможем вернуться утром.

— Значит, ты не скажешь мне, что делал в отеле? — усмехается она. — Что, это какой-то секрет? На самом деле ты не настоящий адвокат? Ты агент ЦРУ под прикрытием или что-то в этом роде?

— Засыпай, Оливия. — Я хватаю пульт и нажимаю на кнопку «выключить». — Мы поговорим об этом утром.

Через несколько минут Оливия переворачивается, и слабый звук её ровного дыхания сообщает, что она уснула на всю ночь. Луч лунного света скользит между занавесок, прикрывающих окно, освещая её в мягком, эфирном сиянии.

Это самая сумасшедшая вещь в мире, но мне ужасно хочется, чтобы она была моей.

Если мне повезет, Оливия не будет поднимать эту тему утром. Мы позавтракаем, отправимся в путь и сосредоточимся на её возвращении в отель, чтобы она могла собрать свои вещи и провести время с семьей. Надеюсь, что мои причины быть в отеле наименьшее, что будет её волновать к тому времени, потому что мои причины... мои причины.

И они имеют смысл только для меня.