Черты лица жёсткие и острые как у отца. И взгляд. Суровый, убивающий наповал.

Не сдерживаю, и выпускаю смех наружу. Не могу выкинуть эту картинку из головы и продолжаю смеяться.

Представляю, как она в семилетнем возрасте с двумя хвостиками по бокам, в облепляющем её тельце розовым платьем, тащит с мамой покупки и разгоняет всех прохожих.

Неосознанно тянусь к животу, который начинает болеть от истерического припадка.

Забываю, что именно сейчас меня там трогает Артур. А я всё равно опускаю руки на его ладони. Слегка сжимаю и только сейчас понимаю, насколько тепло сейчас моему животику.

И нет. Это не от его горячих рук и из-за того, что я замёрзла.

Порой мне кажется, что малыш чувствует своего горе-папашу.

И вот и сейчас. У них как будто контакт. Невидимый.

Может, поэтому Артур и чувствует, что будет мальчик? Моя малышка посылает ему не те сигналы, чтобы подшутить под ним.

– И чего ты смеёшься? Мне тоже расскажи, – недовольно басит. Раскрываю до этого зажмуренные глаза и отстраняю ладонь от живота, вторую оставляю на месте.

Пальчиком вытираю скатившиеся по виску слёзы и вновь чуть не ловлю смешинку.

Я представила перекаченную доченьку на руках у Артура. Как тот тащит её до машины, и не может донести.

Весь образ груды мускул и отпетого бандита стирается с лица земли.

– Ничего-о, – тяну, не собираясь ему это рассказывать. Это будет только моё представление. Моя тайна. А то ещё разочаруется, когда у него дочь родится.

– Я предлагаю тебе спор, – внезапно отрезвляет своими серьёзными словами. Смотрю его в напряжённое лицо. Серьёзен как никогда. Ни один мускул не двигается. Как замёрз. Только в глазах огонь горит. Азарт?

– Какой? – спрашиваю с интересом.

– Я ставлю на то, что родится мальчик. Ты – на девочку. Когда там можно будет пол ребёнка узнать?

Странный спор… Но Артур уже проиграл.

– Уже можно, – отвечаю. И я бы очень хотела узнать его, но… Мы не в той ситуации. Нам вряд ли можно выходить из дома. Здесь сейчас безопаснее всего.

Артур установил охрану на воротах, около дома. Но не в доме. Сказал, что сам способен меня защитить. Тем более лишний народ сейчас раздражает.