Обернувшись, я посмотрела на Ребу.

— Ты не пойдешь в балетках.

Я мельком осмотрела свою обувь и ее.

— Я умру в чем-нибудь подобном, — на ней были туфли на четырех или пятидюймовых¹ каблуках.

— Разве у тебя нет других?

— Да, думаю, есть, — я направилась обратно к спальне и прихватила туфли на каблуках. Сев на кровать, я обвила ремешками лодыжки и голени, после чего застегнула пряжки.

Когда я вернулась в гостиную, Реба рассмеялась.

— Это танкетки, а не каблуки.

— Они прекрасны, — возразила я и покрутилась, демонстрируя ей белые туфли с бантиками на каждой пятке.

— Это ты прекрасна, Иви, — открыв свою маленькую сумочку, Реба минуту в ней покопалась и, достав помаду, вручила мне. — Она хорошо подойдет.

Помада была нежно-розового цвета, немного блестящая. Пройдя в ванную, я накрасилась.

— Пока ты там, сними лифчик, — услышала я Ребу.

После некоторых сомнений я, наконец, сдалась и, сняв лифчик, рассмотрела себя в зеркало. Было практически видно очертания моих сосков. Выйдя из ванной к Ребе, я указала прямо на них.

— А если я замерзну…

— Или возбудишься, — перебила она, но я ее проигнорировала.

— Соски станет видно!

— Я знаю, — Реба пошевелила идеально выщипанными бровями.

— Поверить не могу, что иду туда, — проворчала я и взяла свою сумочку.

— Иви, будет весело. Это всего лишь вечеринка.

Я посмотрела на нее вытаращенными глазами.