1. Клубок на счастье.

Жаркий летний день. Я отдыхаю у бабушки в деревне на летних каникулах. В деревне спокойно, нет надоедливой суеты. Как будто жизнь остановилась и движется равномерно и предсказуемо.

Вот я сижу в беседке и ем вишню из эмалированной миски. Бабушка отлучилась к соседке за молоком. А я ем сочную ягоду и наблюдаю за букашками, которые снуют по ветхой древесине беседки. Дом у бабушки старенький, крыша потемнела от времени и труба надломлена. Мама зовёт бабулю жить в город, но бабушка твердит, что останется в деревне пока есть силы, а как не сможет ухаживать за хозяйством, тогда и переберётся к нам. Какое хозяйство её держит не пойму — огород, да куры? И ещё кошка Мурлыка.

Хорошо в деревне, тихо и спокойно. Ветерок шуршит в листьях кукурузы. На высоких толстых стеблях выросли початки, из которых скоро потянутся разноцветные длинные волоски. Можно будет сорвать парочку, а потом играть с ними, как с куколками. Волосы на початках длинные, их можно расчёсывать, заплетать в косы. Бабушка не одобряет мои игры с куклами-початками, но и не противится. Думаю, она сама в детстве с такими куколками играла.

В деревне нет повода для скуки, хоть каждый новый день и схож с предыдущим.

Не надоест купаться в местной речушке или играть с соседской девочкой, деревенской подружкой, забравшись в густые заросли плакучей ивы — шалаш, устроенный самой природой.

Что-то моя деревенская подружка Иришка сегодня задерживается — с утра ещё не появлялась. Нужно позвать её, поиграем в тенистом природном шалаше, под старой ивой, что растёт у бабушкиного дома. Иву посадил мой прадедушка, в день, когда родилась моя бабушка. Выходит дереву уже шестьдесят два года, как и моей бабуле.

Я уже было собралась пойти к Иришке, как из-за дома вышла незнакомая старуха — древняя бабуля, идёт, опираясь на деревянную клюку, отполированную до блеска костлявой рукой, да временем. Одежда тёмная до пят. На голове платок шерстяной, а концы на макушке в узел завязаны. Лицо словно тёмный пергамент измятый. Рот воронкой собран и втянут внутрь, а маленькие глазки, утонувшие в морщинках, так и сверлят меня колким взглядом.

Старуха остановилась поодаль и с нескрываемым интересом стала разглядывать меня. Непонятно о чём она думает или лучше сказать — непонятно, что она задумала. Бабка наводит на меня ужас, но я вида не подаю, стоически продолжаю, есть ягоды. Вот старуха протянула руку и пальцем-крючком поманила меня к себе. Мне страшно, но я думаю, вдруг ей помощь нужна, а меня учили помогать старшим. Поднимаюсь со скамейки и иду к старухе.