Оглядев частично сервированный в гостиной стол, Ярослав, предложил закупиться еще спиртным для, так сказать, полной стерилизации организма и наилучшего восприятия речи драгоценного президента, коего они будут иметь счастье лицезреть в полночь. Не то, чтобы кто-то был против, Ярик никого особо и не спрашивал. Потому и решено было пойти за выпивкой вдвоем с Павлом, хоть последний сильно возражал.

— Но я хочу дома побыть, Кире помочь! — возмущался Кенар, пытаясь отбиться от ловких рук друга. Который с деланным усердием наматывал ему на шею клетчатый шарф под насмешливый взор Сникерса, который, уже вполне освоившись в квартире, гордо восседал посреди коридора, наблюдая за двумя парнями. Не то, чтобы ему было особое дело до каких-то жалких людишек, но вот этот большой и сильный человекоподобный спас ему жизнь и поселил в комфортных хоромах, а значит, надо было присмотреть, чтобы не дай Боже этот блондин ему не навредил.

А навредить Ярик мог, по крайне мере у Паши сложилось стойкое ощущение, что его хотят задушить, уж больно усердно Тасманов наматывал шарф, пытаясь еще и повязать его на шее.

— Прекрати немедля! — Кенар сбросил руки друга, раздраженно разматывая все обратно, слыша хихиканье Киры неподалеку, и невольно завис, когда Ярик не выдержав, вновь схватил его уже за капюшон, потащив за порог.

— Паша, шапку! — ахнула девушка в последний момент, подбегая к порогу и схватив шапку с тумбы, бросила ее Кенару, который ловко поймал ее, правда, тут же едва не вписавшись в стену между лифтом и лестницей.

— Яра, твою дивизию, — зашипел Канарейкин, пытаясь отцепить от себя друга, который волочил его задом наперед, — дай я шапку одену и пальто поправлю!

— Щас ты поправишь пальто, потом туфли, потом ресницы накрасишь, а потом полетишь на крыльях любви от своей ненаглядной, как последний дятел. Знаю я тебя, — ворчал Тасманов, продолжая упорно тянуть друга вниз, видимо, нисколько не боясь рухнуть.

— Кто тут дятел, Вуди? — огрызнулся Паша, стараясь на ходу поправить одежду, вновь едва не запнувшись на лестнице между четвертым и третьим этажом, — да, дай я сам пойду!

И вот надо же было, такому случится, что впервые в жизни Ярослав Тасманов решил послушать друга. И крайне не вовремя. Дело в том, что опорная нога Павла, а именно правая, в этот самый момент, когда блондин соизволил отпустить капюшон Кенара, соскользнула со ступеньки, а на нижнюю встать он не успел. В итоге навалившись на остановившегося боком Ярослава, Кенар с воплем полетел вниз, понимая, что сейчас они либо набьют шишек, либо разобьются. Удар смягчил пуховик Ярика, правда, рухнули они, сплетясь в невольных объятиях, удачно пролетев целый лестничный пролет. Как и положено любителю прекрасного, Ярослав даже практически повторил позу Айседоры Дункан в знаменитом танце «Апаш», раскинув руки, в одной из них удерживая шарф Павла, а сам Кенар, уткнувшись носом где-то в район паха своего друга, со стоном приподнялся.