- Эх, вы, подкаблучники, - Михаил насмешливо выглянул из ванной, пропуская туда брата. – Не умеете с бабами своими обращаться. Вот я бы свою вот где держал, - он сжал огромный кулак, поднимая его вверх и едва не заехав Андрею уже по носу, отчего парню пришлось отклониться.

- Ты поаккуратнее, домостроец, - поморщился Радов, отодвигая руку старшего брата. – Сейчас своим кулачиной убьешь кого-нибудь.

- Так я же не бить, тупица, - поморщился Михаил, - просто женщине не надо подчиняться и потакать ей.

- Ну, да-а-а-а, все так говорят, - потянул Марк. – Папа мой тоже говорил, какой был одинокий гиен: крутой и стильный. Пока мама два раза об пол не приложила. Быстренько глупости из головы выбросил. И это я молчу о своей драгоценной жене, обожающей бросать тяжелые и не очень предметы быта, тренируя меткость!

- Встретишь Медведь бабу, мы с тебя еще поржем, как ты цирковым мишкой у нее будешь подрабатывать. Накрутит тебе хвост пимпочкой и велик выдаст на сдачу, - хрюкнул Лиса, уворачиваясь от подзатыльника.

- Тю, подъюбники бабские!

- Чего раскаркались, как вороны на помойке? – поинтересовался выглянувший из кухни Антон, подозрительно оглядевший компанию. – Капец, взрослые лбы, а сплетничаете как курицы. Нашли время языками чесать, сюда тащитесь! И аккуратнее, у меня тут все стерильно, как в поликлинике.

- Это потому что ручки у тебя золотые из платиновой жопки, прям как у папы. Ты же ничего не готовишь, - ехидно хрюкнул Лиса, перепрыгивая механическую руку робота, выгребающего невидимую глазу пыль из щели под тумбой.

- Выкину тебя сейчас из своего дома на мороз, Каштанка.

- На улице плюс двадцать пять.

- Вот и помрешь один на помойке.

- Тебе мама не простит!

- Зато папа одобрит!

- Прямо чувствую эти флюиды, - хохотнул Андрей, двинувшись за парнями. – Где-то тут витает дух дяди Паши. Такой же с мерзким характером, регулярно мотающий всем нервы.

- Я всегда говорил: этот злобный тролль, имеющий себя человеком – гнусный полтергейст, отравляющий людям жизнь. Но кто бы мне поверил?

-… и дяди Ярика гены тоже мимо не пролетели, - философски добавил Радов, окликнув остальных уже на пороге:

- Эй, а какая у нас идея-то?

- О-о-о, идея… - вздохнули Елисей с Марком, переглянувшись коварно, когда Татошка оторвал взгляд от монобука, взвизгнув возмущенно, подпрыгнув на стуле:

- Не хочу знать! Никаких планов, придурки, понятно?! Ни-ка-ких! Нет, я в этом не участвую, только помогаю!