«Например, ты – в Каролине». Но вслух я этого, конечно, не сказала. А потом зазвонил мой телефон, прервав наш откровенный разговор. Это был папа, и он очень хотел знать, где я нахожусь в столь позднее время.

– С Даней в кафе, – ответила я.

– Пора бы уже быть без Дани и дома, – отозвался папа. – В общем, ждем. Время-то совсем позднее.

Нам пришлось нехотя собираться и возвращаться домой.

– А с тобой удобно встречаться, – уже на лестничной площадке сказал Даня, обнимая меня на прощание. – Провожать не надо.

Он поцеловал меня в последний раз, и мы разошлись по квартирам. Я так и не спросила про их встречу у него дома после выпускного. Но решила сделать это потом. Тогда я думала, что времени у нас много.

Глава 27 Вместе

Глава 27

Вместе

ВСЕЛЕННАЯ ВСЕ РАСШИРЯЛАСЬ. Становилась больше и больше, шире, объемнее, ярче… Она то ли летела в бесконечность, то ли сама была ею.

Это были самые счастливые недели – недели с Даней. Почти все свободное время мы проводили вместе: гуляли, ходили куда-то или же просто сидели у меня или у него в квартире, и я ни минуты не жалела, что выбрала Даню, а не Влада.

Нам никогда не было скучно: если мы не целовались, растворяясь друг в друге, то разговаривали, и не о том, что было раньше, а о том, что происходило с нами сейчас. Мы говорили о наших хобби, интересах, друзьях, мечтах и целях, узнавали друг друга – так, как я и хотела. Учились доверию, нежности, страсти… Нет, между нами ничего не было – Даня не хотел спешить, потому что действительно не хотел давить на меня. Он боялся, что это меня отпугнет, в чем сам и признался однажды, когда мы валялись на его кровати в обнимку. Но несколько раз мы едва не перешли эту самую грань – невольно, переставая себя контролировать. Однако каждый раз нас что-то останавливало.

Даня не был таким романтиком, как Влад, – ему бы и в голову не пришло позвать меня на свидание на воздушном шаре или подарить кулон с крохотной розой, как в «Красавице и чудовище». Зато он мог прийти ко мне рано утром в выходные и заявить, что сейчас мы поедем куда-нибудь на природу, или катать меня по ночному городу, искрящемуся огнями, словно небо – звездами. Он сам умел радоваться и учил радоваться меня простым вещам: неожиданным крепким объятиям со спины, или согревающим поцелуям под дождем, или легким прикосновениям пальцев под столом во время общего домашнего обеда.

Наши родители, конечно, замечали, что между нами что-то происходит, но тактично молчали. Разве что мой папа прикалывался над Даней, рассказывая обо мне смешные истории, а также намекая, что у меня большое приданое – дескать, папа собирает его очень давно в надежде избавиться от меня, а в моей комнате сделать себе кабинет. В результате я начинала злиться, а папу с Даней это смешило, и я в шутку обижалась на них обоих. В отместку я вступала в тандем с Даниной мамой и, когда мы были в квартире Матвеевых, начинала с тетей Таней игру: «А помнишь, как в детстве Даня…» Главным правилом этой игры было вспомнить что-то забавное о Клоуне. Например, то, как он прятал листок с контрольной, за которую ему поставили «два», или то, как он прятал моих кукол, или то, как рыдал, когда я и девчонки не взяли его в игру в средней группе. Даня тоже начинал напрягаться, то и дело закатывал глаза, а потом ловил меня в темном коридоре, пока его мама не видела, прижимал к стене и целовал.