– Дома. Яна пустыре между домами. Тут никого.

Дома, холод и тьма, изредка разбиваемая светом мерцающих фонарей. И дождь. Я даже не помню, как оказалась здесь. Просто бежала, не разбирая дороги.

– Иди к ближайшему из них, – велели мне. – И прочитай название улицы и номер. Поняла?

– Д-да. Только не клади трубку, – попросила я сбивчиво, не замечая, что иду по холодной луже, а порванное платье промокло насквозь.

– Не буду, – пообещал он. – Иди, девочка. Скажешь мне адрес, и я заберу тебя. Хорошо?

Раньше он никогда не называл меня так.

– Хорошо. – Мой голос был едва слышен.

Он продолжал говорить мне что-то успокаивающее, и я шла вперед, к свету высоких домов. Страх медленно отступал, и я перестала оглядываться каждые две секунды. Но сердце все еще норовило вот-вот выскочить из груди.

К ближайшему дому, вытянутому к темному небу свечой, с супермаркетом на первом этаже, я подошла через пару минут. Послушно назвала адрес и встала под выступающий козырек магазина. Он сказал, что сейчас приедет.

– Не бойся. Верь мне. Поняла?

– Да…

Он добавил, чтобы я не смела никуда уходить, и на этом батарея в телефоне села. И заряд моего сердца тоже сел. Я никогда не казалась себе более жалкой, чем сейчас. И только сейчас я поняла, что такое настоящая ненависть. Я действительно ненавижу одного человека. Ненавижу и презираю. То, что я раньше считала ненавистью, и в подметки не годилось этому чувству.

Второй Вселенной не получилось. Она так навсегда и осталась в своей космической сингулярности.

«Тебе понравится, обещаю».

«Не бойся, верь мне».

Я подула на ледяные руки и закрыла глаза. Сколько я так простояла, слушая дикую музыку грозы, было непонятно – то ли минуту, то ли час. А потом рядом со мной остановилась большая черная машина. И из нее вышел тот, от кого я так отчаянно убегала. Рука его, там, где я ее порезала, была перебинтована какой-то окровавленной тряпкой. Молния ярко осветила его лицо. На нем играла усмешка.