– Секретные источники, Матвеев, не выдают. Главное, что я вовремя узнал про тебя, твоего друга и Алана, – продолжал Савицкий. – Интересно получается. Честно говоря, мне плевать и на ту пострадавшую девушку, и на тебя, и на Алана – он тот еще кусок навоза. Но на Дарью мне не плевать.

Руки похолодели, а в «солнышке» что-то вспыхнуло, стоило ему произнести ее имя.

– И что ты хочешь? – сквозь зубы процедил я. От его мерзкого голосочка с растянутыми гласными тошнило.

– Хочу ее защитить. Ты же не сможешь. Так же, как и твой друг не смог защитить свою любовь, – отозвался Савицкий.

– Сам трубку положишь или все-таки послать? – осведомился я.

– На твоем месте я бы лучше послушал дальше, – ответил Влад. – Вообще-то, я звоню не просто так. Знаешь, не привык тратить время на всякую мелочь вроде тебя. Я звоню, потому что хочу защитить Дарью. Раз ты не смог, – добавил он. – Она в опасности. Из-за тебя, разумеется.

Я вцепился в телефон так, что казалось – еще чуть-чуть, и он треснет. Вцепился и молчал.

– Ты еще тут, Матвеев, со мной? Подай голос.

– Тут.

– Хорошая собачка, – развеселился Влад. – Так вот, предложение. Я помогаю тебе защитить Дарью. А ты… Ты кое-что делаешь для меня. Я звоню тебе, чтобы предложить сделку.

– Какую сделку? – хрипло спросил я.

– Тебе понравится. Выгодную, – пообещал Савицкий. – Тебе даже не придется особенно напрягаться. Конечно, ты снова можешь послать меня. Но сам подумай – временами ты бываешь умным. Сможешь ли ты сделать что-либо против такого человека, как наш общий друг Алан? Даже если ты будешь находиться рядом с Дарьей двадцать четыре часа в сутки, это не будет гарантировать ее безопасность. Алан, знаешь ли, мстительный. Но не дурак. Со мной он связываться не будет. Сечешь фишку? Кто выиграет в бою с овчаркой – побитая дворняжка или доберман?

И он рассмеялся – так понравилась ему собственная аллегория на псов.

– Что ты хочешь?

Я уже тогда знал, что Савицкий попросит нечто такое, что повернет мою жизнь на сто восемьдесят градусов. Он не стал бы напрягаться из-за ерунды.

– Узнаешь при встрече – люблю, знаешь ли, интриги.

– Я прилечу вечером. Встретимся в аэропорту, понял?

– Что за приказной тон, Матвеев? – Я представил, как при этих словах Савицкий морщится. Его манеры и ужимки раздражали меня больше всего.

– Какой есть. Это срочное дело, – ответил я резко, чувствуя непреодолимое желание начистить ему морду.

– Окей. Какой рейс? – Савицкий записал номер и добавил вальяжно: – Раз мы договорились о встрече, буду считать, что заочно получил согласие на нашу сделку. До встречи, песик.