Матвеев проявил чудеса галантности, элегантно открывая передо мной двери – и в квартире, и в холле на первом этаже, и даже в машине.

– Какой ты сегодня галантный, – не преминула я заметить, когда машина тронулась с мест.

– Не хочу, чтобы ты где-нибудь запнулась, – пояснил мне Даня с милой улыбочкой. – С трудом понимаю, как ты передвигаешься на этих ходулях, да еще и не видя собственных ног под юбкой?.. Бедная моя зайка.

– Двинуть бы тебе, котик, промеж глаз, – сказала я сквозь зубы.

– Как грубо, – покачал он головой, выезжая на основную дорогу.

– Зато искренне.

– Если бы все люди были искренними, на земле не прекращались бы войны. Даже в искренности нужно знать меру, – назидательно заметил Даня. – Как говорит господин Владыко, цитируя Сократа, «ничего сверх меры».

– У вас сейчас нормальные отношения? – осторожно спросила я.

– С кем у Владыко могут быть нормальные отношения? – пожал плечами Даня.

– С моей сестрой, – рассмеялась я.

– Не обижайся, но твоя сестра немного странная. Превзошла даже тебя. Это у вас семейное?

– Тебя тоже образцом адекватности не назовешь, Данечка. И это явное не семейное, а приобретенное.

– Просто я сошел с ума из-за любви к одной зайке, – развеселился он, снова заставляя меня с трудом сдерживать улыбку.

3.14

Полдороги мы проехали, перебрасываясь друг с другом колкостями – честно сказать, это доставляло нам обоим удовольствие, как в детстве. А потом Даня вспомнил важную вещь.

– Кажется, мы кое-что забыли, – вздохнул он.

– Что? – занервничала я.