— Ты молчишь.
— А что тут говорить? — Астаад грациозно развёл руками, и на его пальцах блеснули кольца из тончайшего золота. — Похоже, Калианне не нужно ничего, кроме того, что у неё уже есть на данный момент.
— Мы в этом уверены? — В словах Нехи послышалось шипение. — Из твоего двора поступали странные донесения, Астаад.
Рафаэль увидел, как глаза архангела на мгновение вспыхнули яростью, а затем лениво улыбнулся.
— Отчёты есть всегда. Будь осторожен с тем, во что веришь.
Ли Дзюань коснулась плеча Рафаэля своим — и это было похоже на прикосновение к мрамору.
— Не думаешь, что он идёт по дороге Урама? — Она говорила тихо только для него.
Рафаэль об этом не думал. Но если Астаад продолжал вести себя странно, то в том, что Калианна проснулась, нет ничего странного.
— Если так, то он дурак.
Позволить токсину накапливаться в организме до тех пор, пока не наступит безумие — азартная игра, в которой никто никогда не выигрывал.
Он спросил себя, действительно ли Ли Дзюань верила, что однажды он встанет рядом с ней, если её безумие настолько глубокое и истинное. Но он ничего не сказал, потому что в этот момент необходимо её спокойствие. Калианна может и сильна, но Ли Дзюань — сила, способная уничтожить мир.
— Неха, — выдохнул он, обращаясь к Ли Дзюань. — Что тебе о ней известно?
— В последнее время она всё чаще навещает свою пару, — пробормотала Ли Дзюань, когда Кэриземнон и Титус обменялись язвительными замечаниями. — Возможно, она хочет зачать ещё одного ребёнка.
— Рафаэль, — обратился к нему Титус, отворачиваясь от архангела, который, казалось, всегда вёл его не в ту сторону. — Лишь тебя и твоих людей пропускают через её щиты в город.
— Я продолжу наблюдать, — произнёс он, зная, что не может скинуть эту ответственность на кого-то ещё. После событий в Аманате, Рафаэль понимал, что таит в себе потенциал сделать то, на что не способен был в юности… и на этот раз, если Калианна встанет монстром, именно её сын уничтожит её.