— Монтгомери будет рад такой хозяйке, как ты, Елена.
Она облизнула губы, попыталась сделать глубокий вдох и ощутила, как сердце бешено колотится о ребра. Да, архангел умел целоваться.
— Почему? — наконец, смогла спросить Елена, когда они вместе направились к двери.
— Скорее всего, ты будешь регулярно пачкать, и портить одежду. — Хоть Рафаэль и пошутил, его голос остался серьёзным и в ночной тишине ласкал слух, как изысканная музыка. — По этой же причине он любит, когда Иллиум время от времени здесь останавливается. У Монтгомери много работы из-за вас двоих.
Елена скорчила причудливую гримасу, но уголки её губ дёрнулись в улыбке.
— Иллиум собирается к нам присоединиться? — Синекрылый ангел был частью Семёрки Рафаэля — отряда вампиров и ангелов, преданных архангелу Нью-Йорка до такой степени, что ценили его жизнь превыше своей. Иллиум единственный из семерых расценивал её человеческое сердце не как слабость, а как дар. Елена же видела в нём невинность, которую другие бессмертные давно потеряли.
Дверь открылась, и на пороге оказался дворецкий Рафаэля с сияющим лицом.
— Господин, — произнёс он с отчётливым английским акцентом, который вмиг мог сделать его голос строгим и пугающим, — как хорошо, что вы дома.
— Монтгомери. — Проходя мимо, Рафаэль хлопнул вампира по плечу.
Елена улыбнулась. Она была рада вновь видеть дворецкого.
— Привет.
— Хозяйка.
Она моргнула и поправила его твёрдым тоном:
— Елена. Я никому не хозяйка, разве что себе. — Кроме того, хоть Монтгомери и решил работать у архангела в услужении, он все ещё оставался сильным вампиром, которому несколько столетий.
Дворецкий неестественно выпрямился и взглянул на Рафаэля. Архангел вяло улыбнулся.
— Не шокируй Монтгомери, Елена. — Он притянул её к себе за руку и добавил: — Возможно, ты позволишь ему называть тебя Охотницей Гильдии?
Елена посмотрела на Рафаэля, уверенная, что он шутит. Но его лицо было таким же, как обычно, привычный чувственный изгиб губ не изменился.
— Хм, хорошо. — Она кивнула Монтгомери, но почувствовала, что должна спросить: — Так пойдёт?