— Он бы уже не поправился?

— Может, и поправился бы. Но прежним бы уже не стал.

— А тебе он нужен был прежний?

— Да.

— Почему? Ты могла бы ездить на другой лошади.

— Нет. Я не могла держать Вороного, а ездить на другой лошади…

— Почему ты сделала это сама?

— Такое серьезное дело нельзя поручать кому-то другому.

— Он мог забить тебя насмерть?

— Мог.

— Почему ты такая?

— Я делаю то, что должна, — сказала она и встала.

Дина советовалась с Вениамином, оглядывая новую лошадь, объясняла ему, в чем ее достоинства и недостатки. Оба сошлись на том, что лошадь им не нравится. У нее злые глаза и слишком узкая грудь. Хотя она и была покорная, когда Дина села на нее. Покупка не состоялась.

— Ну и хорошо, а то пришлось бы просить кого-нибудь доставить тебя домой, — сказала Дина. — А так мы возвратимся вместе, ты и я.

Они переночевали у ленсмана. Вечер прошел тихо и мирно.

Ленсман узнал от помощника судьи, что Лео Жуковский был недавно выпущен на свободу.

Дина выслушала эту новость, не поднимая глаз. Потом заговорила с Дагни о том, что хотела бы забрать в Рейнснес те портреты Ертрюд, из-за которых они столько лет вели борьбу.

Дагни ерзала на стуле. Но не возражала. Это было бы справедливо.

— И брошку. Которая принадлежала Ертрюд. Ты надеваешь ее по праздникам. Ее я тоже хотела бы забрать, — продолжала Дина.