— У нее был припадок?

— Нет, на этот раз только сон.

Голос Дины звучал так, словно ничего не случилось. Как ей это удается, подумал он.

— Не бойся за меня, папа, я лежу у бабушки, потому что я видела, как ты упал.

— Упал?

— Да. Как Андерс.

Вениамин вошел в комнату и хотел обнять Карну. Но в темноте обнял их обеих. Динина рука крепко сжала его руку.

На цыпочках он вышел в коридор и осторожно прикрыл за собой дверь.

Анна прочла вслух отчет, написанный для ленсмана. Она только что переписала его набело.

«14 сентября в первую половину дня меня вызвали к Гуннару Ульсену в Плассен, которому, как мне сказали, Петтер Педерсен нанес сильный удар по голове. Волосы на голове у Ульсена слиплись от крови. Лицо и уши тоже были в крови. На коже головы были три раны. Одна — над левым виском, другая — на темени и третья — в правой части лба. Кожа была рассечена до кости, кусок кожи содран. Кость и надкостница повреждены, кость по краям раны раздроблена. Рана была нанесена с большой силой каким-то острым предметом. Несмотря на быстро оказанную помощь, рана опухла и воспалилась. После применения лекарств опухоль и воспаление прошли».

Вениамин со вздохом подписал отчет.

— Спасибо! Хорошо, что мне не пришлось писать это самому! Меня мутит, когда я вижу это на бумаге.

— Никогда не думала, что тебя может замутить от вида раны.

Если бы не смерть Андерса, она бы сейчас засмеялась, подумал Вениамин.

И вдруг она засмеялась!

— Не раны, а крови. — Он тоже засмеялся.

— Как же ты с этим справляешься?

— Не знаю. Наверное, это у меня появилось после русского.

Ему вдруг стало легче, оттого что он признался в этом. Произнес вслух. Доверил человеку, который понимает его, которому достаточно одного слова: русский.