Вениамин едва узнал Юхана. Юхан никогда не был таким. Это смущало Вениамина. Они, правда, переписывались, пока Вениамин жил в Копенгагене, но чтобы Юхан до такой степени забыл о своем духовном сане, что у него даже появилось чувство юмора!..

Анна, напротив, ничему не удивлялась. Появился человек, с которым она могла разговаривать. Сначала Вениамин обрадовался. Но когда он стал почти каждый день заставать в гостиной Анну, оживленно беседующую с Юханом, он признался себе, что это уже чересчур.

— Чувствуется, что этот человек покинул дом совсем молодым, — сказала однажды Анна после ухода гостя.

— В отличие от других, которые тоже вернулись домой? — насмешливо спросил Вениамин.

— Нет, я имела в виду совсем другое, — ответила Анна, наблюдая за ним.

— Понятно. Когда-то он был отвратительным моралистом.

— Трудно себе представить. Скорей всего, ты сам был слишком молод и чего-то не понимал.

— Может быть. Или он изменился в лучшую сторону, — безразлично сказал Вениамин.

Она промолчала.

— Хорошо, что он тебе нравится. — Вениамин погладил ее по щеке.

— А тебе нет?

— Сначала мне нужно кое в чем разобраться.

— В чем же?

— Не знаю.

— Оставь его в покое, пусть будет таким, какой есть.

— Хорошо, хорошо. — Вениамин встал.

— Он обещал, что пойдет к Олаисенам и передаст им привет от Стине и Фомы.

— Вот как?

— Что-то нужно делать.

— Ради кого?