— С ним все будет хорошо? — Я начинаю плакать.
Администратор снова что-то печатает.
— Его все еще оперируют, мисс Фуэнтес. Зал ожидания справа по коридору, комната с оранжевой дверью. После операции доктор сообщит вам о состоянии вашего
Я цепляюсь за стойку регистрации.
— Спасибо.
В зале ожидания я замираю, как только вижу маму Алекса и его братьев, сидящих в углу на оранжевых больничных стульях. Его мать замечает меня первой. У нее покраснели глаза и по лицу текут слезы. Рука тянется ко рту, и я не могу сдержать рыданий. Сквозь слезы, застилающие глаза, я вижу, что миссис Фуэнтес протягивает ко мне руки. Переполненная эмоциями, я бегу в ее объятия.
Его рука дернулась. Я поднимаю голову от больничной койки Алекса. Я просидела рядом с ним всю ночь, ожидая, когда он придет в себя. Его мама и братья тоже не отходили от него. Доктор предупредил, что могут пройти часы, прежде чем он очнется. Я пропитываю водой бумажное полотенце и промокаю им лоб Алекса. Я делала так всю ночь, когда он покрывался испариной и метался в беспокойном сне.
Его веки подрагивают. Он борется со слабостью и открывает глаза.
— Где я? — протяжно спрашивает он слабым голосом.
— В больнице.
К нему подбегает мама.
— Тебя ранили, — добавляет Карлос с болью в горле.
Алекс сводит брови в замешательстве.
— Пако… — говорит он срывающимся голосом.
— Не думай сейчас об этом.
Я едва сдерживаю эмоции. Сейчас мне нужно быть сильной для него, я не дам ему сдаться. Он хочет дотронуться до моей руки, но на его лице отражается страдание, и он передумывает. Мне так много нужно ему сказать, очень много. Я хочу, чтобы наступил День сурка и я могла бы изменить прошлое. Чтобы спасти Пако и Алекса от их участи. Он смотрит на меня сонливыми глазами:
— Почему ты здесь?
Его мама гладит Алекса по руке, чтобы он не волновался.