Отец Младшего и его дяди стоят снаружи у входа в раздевалку, ожидая его.

— Что случилось с твоей губой? — спрашивает его дядя Алекс. — Она кровоточит.

Дядя Карлос смеется.

— Я думал, что хоккеисты воюют на льду, а не за пределами него.

До того, как Младший успевает ответить, Ейтс выходит из раздевалки, полностью одетая.

— Удачи, Младший. Тебе она пригодиться, — говорит она, хлопая по его мягкой подкладке на заднице, своей вратарской клюшкой и проходит мимо.

Младший указывает на нее.

— Можете ли вы поверить, что придется играть против этой сучки?

— Что ты ей сделал? — спрашивает его отец, разглядывая его кровавую губу.

— Ничего. — Когда его отец явно не верит ему, Младший добавляет: — Хорошо, я полагаю, что говорил полную чушь... и, может быть, коснулся её волос.

— Я предполагаю, она преподала тебе урок, верно? — спрашивает его отец.

Урок. Последнее, что Младший хочет, — это чтобы ему преподавала урок вратарь из его конкурирующей команды. Младший смотрит на её длинный светлый хвостик болтающейся туда-сюда по спине напротив имени Ейтс на задней части её майки, пока она важной походкой идет вниз по коридору на лед.

Он никогда не думал, что можно идти важной походкой в хоккейном обмундировании и на коньках, но Ейтс чертовски уверенно делает это... и делает хорошо.

Луис и его братья смеются, обмениваясь понимающими взглядами.

Луис встретил Никки, когда ему было пятнадцать лет, влюбился в нее, когда ему было восемнадцать, и женился на ней, когда ему было двадцать три.

Когда они впервые встретились, она дала ему по яйцам. Его сын с распухшей губой пожирает глазами девушку. Его интенсивная реакция на девушку, является подсказкой, что что-то назревает глубоко внутри, что-то, о чем сын еще не догадывается.

Страстные, серьезные отношения распространены в их семье, и старшие Фуэнтесы знают это.

Как только младший выходит на лед, Алекс похлопывает Луиса по плечу.

— Ты знаешь, что должно произойти, правда?

Луис кивает.