Девушка в немом возмущении попыталась отпрянуть.

Клейтон оказался на ногах, прежде чем она успела сделать второй шаг. Его рука взметнулась вперед и запуталась в тонкой ткани у выреза сорочки, натягивая ее на упругих холмиках грудей. Сам он тяжело дышал, воздух со свистом вырывался из легких. Девушка была не в силах отвести глаз от этой сильной загорелой руки с ухоженными ногтями, лежавшей на ее груди, той самой руки, когда-то ласкавшей ее с безграничной страстью. Снова рывок, и сорочка разлетелась надвое.

– В постель! – холодно приказал он.

Отчаянно стремясь скрыть наготу, Уитни мгновенно оказалась в кровати и поспешно натянула простыни до подбородка, словно они могли защитить ее от него. Теперь она с каким-то чувством нереальности происходящего наблюдала, как Клейтон не торопясь начал раздеваться. Сначала фрак, потом сорочка были брошены на пол, и Уитни невидящими глазами уставилась на мощные мышцы, перекатывающиеся на плечах и руках. Когда он взялся за пояс панталон, Уитни отвернулась и зажмурилась. Его шаги звучали в ушах оглушительным грохотом. Робко подняв веки, она увидела, как он, словно зловещий призрак, возвышается над ней.

– Не смей закрываться от меня! – процедил он, вырывая из ее кулачков угол простыни. – Я хочу видеть то, за что так дорого заплатил!

Лицо Клейтона на миг исказилось болью, едва взгляд скользнул по обнаженному телу девушки, но губы его тут же плотно сжались.

Дрожа от страха, Уитни, словно в трансе, уставилась в его красивое безжалостное лицо, а в измученном мозгу всплывали другие мгновения, полные нежности, тепла и доброты. Вот он наклоняется над ней с побелевшим от тревоги лицом в тот день, когда она упала с лошади. Вот нежно смотрит ей в глаза в тот день, когда она поцеловала его у ручья. «Боже, какая ты сладкая», – прошептал он тогда.

Она вспомнила, как он стоял рядом всего несколько ночей назад, на балу у Ратерфордов, и гордо представлял ее хозяину дома как свою невесту.

Тетя Энн права: Клейтон любит ее. Любовь и жажда обладания заставили его совершить этот ужасный поступок. Она довела его до этого, так долго отрицая свои чувства к нему своей слепой решимостью выйти за Пола. Он любил ее, а она в ответ выставила этого гордого человека на публичное осмеяние.

Кровать прогнулась под его весом; по-видимому, он лег рядом, и страх Уитни уступил место глубокому, искреннему раскаянию. Глаза болели от непролитых слез, и, повернув к нему голову, она робко коснулась дрожащими пальцами его щеки.

– Я… мне очень жаль, – задыхаясь, пробормотала девушка. – Простите меня.