Я зарыдала. Ноги подкашивались от слабости, я вытирала нос рукой. Почему они не ушли на юг? Почему не спаслись бегством? Почему не послушались Аласдера, ведь он должен был предупредить их. Он должен был убедить их бежать… Я взвыла как собака, глаза застилали едкие слезы. Аласдер сказал: «Я предупрежу их». А теперь они связаны и мертвы — даже мальчик. Я смотрела на его мертвое лицо и вспоминала, каким оно было прежде — смеющееся, с испачканным медом подбородком.

«Ты уже ничем не поможешь им, — подумала я. — Карнох. Беги туда. Спаси их».

Я повернулась. Но кто-то вцепился мне в руку. Я расцарапала и ударила его. И вдруг услышала:

— Корраг! Корраг! Это я.

Это был Иэн. Его глаза были дикими, а волосы серыми от пепла. Щеку усыпали кровавые крапинки, словно кто-то погиб рядом с ним. Он взял меня за плечи и сказал:

— Беги! Не нужно оставаться здесь. Они убивают всех — женщины и дети погибают.

Я пыталась произнести хоть слово.

— Беги! — крикнул он.

Потом бросил взгляд за мою спину, туда, где было прервано девять жизней. Я видела, как его глаза округлились. Он был так печален, когда смотрел на тела и шептал:

— Уноси ноги, сассенах.

— Почему вы еще здесь? — спросила я. — Почему? Я же говорила с Аласдером! Он сказал, что предупредит всех!

— Он так и сделал. Предупредил. Но не все послушали его.

Я навалилась на стену дома, зарыдала: «Почему его не послушали? Почему?»

— Ты тоже должен бежать, — сказала я. — Они пришли за тобой и твоим отцом, — солдат сказал так. Отправляйся на побережье. В Аппин.

— Мы уходим туда сейчас. Пойдем с нами.

— Нет.

— Они убьют тебя, Корраг. Они убивают каждую живую душу…

— Я должна спасти того, кого еще можно, Иэн. Может, кто-то еще прячется или ранен. Я должна спасти их…

— Корраг! Их тут шесть десятков! С мушкетами и клинками, а что есть у тебя? Твое сердце? Глаза?

Я покачала головой: