Чтобы добиться успеха в карьере, я сначала долго учился, потом практиковался, прежде чем достичь того, что сейчас имею. К тому же, я никогда не страдал манией продолжить свой род, обзавестись кучей наследников мужского пола, чтобы передать им свою фамилию и дело. Все это смешно, - он делает неопределенный жест рукой и опять выпускает изо рта клубы голубого дыма.

Но за его бравадой, за насмешливым, ироничным тоном я вижу то, в чем он не решается признаться самому себе. Перспектива стать отцом привлекает его и страшит в равной степени. И из-за того, что этот сильный, словно выкованный из железа мужчина может чувствовать неуверенность, я испытываю к нему смесь сострадания и любви. Я никогда не задумывалась, сложно ли быть матерью. Я просто стала ею. Мне казалось, что это так легко , ведь у меня перед глазами был пример моих родителей. А у него с семьей связаны самые жуткие воспоминания. Его детство, полное сомнений относительно того, любим ли он, желанен ли, было настоящим адом для маленького мальчика. Чувства переполняют меня. Я хочу обнять его, поцеловать, крепко прижать к себе, но вместо этого говорю спокойным голосом:

Скажем так, у тебя есть прекрасная возможность изучить на моем примере, как следует вести себя с детьми, ты сможешь попрактиковаться какое-то время. И когда поймешь, что в этом нет ничего сложного, то, возможно, захочешь завести своего ребенка. Со мной.

Сергей ошеломленно уставился на меня. Сигара из его пальцев неуверенно падает в мраморную пепельницу. Я наблюдаю, как удивление сменяется неуверенностью, сомнением. А потом робкая надежда рождается в глубине глаз, растекается светом по всему лицу, заставляет уголки рта приподняться в несмелой улыбке.

Ты хочешь ребенка, Ира? – от его хрипловатого голоса по спине бегут мурашки.

Я хочу твоего ребенка, - отвечаю я серьезно, хотя внутри все переворачивается от осознания того, как же сильно я жажду зачать малыша от любимого мужчины, подарить ему целый мир, новую жизнь, уверенность в том, что необъяснимая, невероятная любовь существует, что она рождается внутри нас незаметно, но потом расцветает так буйно, что сердце сладко замирает каждый раз, когда мы смотрим на предмет своей любви. Именно такие ощущения я испытываю к нему и хочу, чтобы наши чувства дали плоды. Я знаю, что собственный ребенок вырвет его из тяжелых воспоминаний о своем детстве. Эти мрачные картины заменят другие – сказочные, светлые. Его малыш откроет еще одну грань жизни, покажет ему, как глубоко и сильно можно любить, и что это чувство будет возвращаться сторицей, делая его счастливейшим мужчиной на земле.