Каждые три дня Анна появляется за обедом, подаваемом на льду, смотрит, как Джейн с неуклюжей грацией танцоров-москвитян движется на острых, сделанных из китового уса коньках, а мне думается о том, что этой зимой все мы, Болейны, катимся по тонкому льду. Даже самое невинное словцо Анны вызывает раздражение короля, ему все неприятно. Он все время наблюдает за Анной, не сводит с нее подозрительных поросячьих глазок. Смотрит на нее и потирает руки, вертит на мизинце кольцо.

Анна дразнит его своей красотой и заразительным весельем. Она больше не ссорится с ним, какой бы он ни был кислый и скучный. Она танцует, играет в карты, смеется, катается на коньках, она вся радость, легкомыслие и веселье. Джейн Сеймур где-то позади; кто может отвести взгляд от Анны, посмотреть на другую женщину, когда моя сестра в таком радужном настроении? Даже король не спускает с нее глаз, когда она танцует, голова гордо поднята, шея чуть повернута, будто кто-то с ней разговаривает. Вокруг толпятся придворные кавалеры, пишут поэмы, воспевающие ее красоту, музыканты играют только для нее одной, она – центр всех развлечений двора. Король не сводит с нее глаз, но он больше не приходит в восторг. Глядит на нее, словно пытается что-то понять, будто раскрыл тайну ее колдовского очарования. Все, что когда-то было ему так дорого, теперь исчезло. Глядит на мою сестру с выражением человека, который купил дорогущий гобелен, стоивший целое состояние, и неожиданно обнаружил – это подделка, пора ее распускать на нитки. Глядит, словно не может поверить – она обошлась ему так дорого, а взамен не дала ничего. Сколько бы Анна ни старалась, ее очарование и живость ума не убедят его, что сделка того стоила.

Пока я смотрю на Анну, Джордж и Фрэнсис наблюдают за секретарем Кромвелем. По дворцу хотят слухи – от Анны избавятся, признают брак недействительным. Мы с Джорджем только смеемся над этим, но сэр Фрэнсис напоминает нам – в апреле, без всякой видимой причины, был распущен парламент.

– И какое нам до того дело? – спрашивает брат.

– Все эти добрые деревенские рыцари разъехались по поместьям, никого здесь не будет, если король решит отделаться от королевы.

– С чего они вообще станут ее защищать? – удивляюсь я. – Они ее ненавидят.

– Они могут подняться на защиту самого принципа, – объясняет Фрэнсис. – Их силой заставили выступить против королевы Екатерины, отречься от клятв верности принцессе Марии и признать наследницей принцессу Елизавету. Если теперь король захочет избавиться от Анны, они будут чувствовать себя последними идиотами, им опять указывают, что делать, – кому это понравится? Если он теперь снова ухватится за решение папы, им нелегко будет проглотить без звука подобные перемены – уж больно быстро все меняется.