Пожелав придворным удачной охоты, королева вернулась в свои покои, где ее ждал Сесил.

– Он говорит, что готов ждать.

Из окна Виндзорского замка еще была видна кавалькада, двигавшаяся по склону крутого холма. Дальнейший путь охотников лежал сначала в город, а затем к прибрежным болотам.

Сесил молчал.

– Он говорит, что ему все равно, объявим ли мы о помолвке или сохраним ее в тайне. Мы можем подождать, пока наступят благоприятные времена.

– Вам нужно аннулировать помолвку, – сказал Сесил.

– Призрак, я не могу это сделать! – почти крикнула Елизавета, отворачиваясь от окна. – Я боюсь его потерять. Это для меня хуже смерти.

– Вы согласились бы уступить ему трон?

– Нет! Никому и ни за что. Такого не будет.

– Тогда вам нужно взять свою клятву назад, – решительно заявил главный советник.

– Я не могу нарушить данное ему слово. Не хочу, чтобы он считал меня вероломной.

– Вы должны освободить друг друга от обещаний. Сэр Роберт прекрасно знал, что он не вправе приносить клятву перед алтарем. Он ведь не свободен. Совершенно неважно, любит он супругу или нет. Эта помолвка сделала его двоеженцем.

– Он ни за что меня не отпустит, – прошептала Елизавета.

– Да, пока у него остается хоть малейший шанс вас завоевать, – согласился Сесил. – А если лорд Дадли убедится в том, что это безнадежная затея, поймет, что дальнейшее упорство может стоить ему положения при дворе? Нужно поставить его перед выбором. Или он навсегда лишится возможности видеть вас и отправится в ссылку, или откажется от своих брачных притязаний и останется в том положении, какое занимал до этой помолвки.

– Наверное, тогда он отступил бы, – неохотно призналась Елизавета. – Но пойми, Призрак, у меня не хватит смелости угрожать ему ссылкой, сказать, чтобы он оставил меня. Я не могу обречь его на страдания. Неужели тебе неведома любовь? Я не могу его отвергнуть, скорее соглашусь отсечь свою правую руку.

Все эти пылкие заявления ничуть не впечатлили Сесила.

– Понимаю. Это должно выглядеть как его собственный свободный выбор.

– Нет, ты не понимаешь! Он меня любит и никогда не оставит!

– Но уж точно не отдаст за вас свою правую руку, – убежденно сказал Сесил.

Елизавета задумалась.