– Будь ты проклят! – сквозь рыдания прокричала она на древнем языке. – Злобный Рамзес! – Клеопатра лежала на животе, подложив руки под грудь, глядя со злостью, сожалея, что не обладает ловкостью кошки и не может, подпрыгнув, выцарапать эти голубые глаза.

Но почему он так странно смотрит на нее? Почему он плачет?

– Клеопатра! – прошептал Рамзес.

Ее взор затуманился: груз воспоминаний придавил ее. Ей стало так тяжело, что она сама чуть снова не расплакалась. Только не сдаваться! Мрачные, ужасные воспоминания, память о страданиях, которые ни за что не должны повториться.

Клеопатра села на кровати, глядя на Рамзеса и поражаясь выражению нежности и страдания на его лице.

Он был очень красив, очень. Кожа как у тех юнцов, губы твердые и нежные. И глаза. Огромные прозрачно-голубые глаза Она видела его в другом месте: в темной комнате, когда поднималась из ада. Он наклонялся над ней, шепча древнюю египетскую молитву: «Ты есть, ты пребудешь вовеки!»

– Ты сделал это со мной, – прошептала она. И услышала звон разбитого стекла, почувствовала, как дрожат доски, ощутила камни под босыми ступнями. Ее руки были черными и сморщенными.

– Ты перенес меня сюда, в эти «новые времена», а когда я потянулась к тебе, ты сбежал.

Рамзес кусал губы, как мальчишка, дрожал, по щекам его катились беззвучные слезы. Ей надо сжалиться над ним – он так страдает!

– Нет, клянусь, – сказал он на старой знакомой латыни. – Нас разлучили. Я бы никогда не покинул тебя.

Это была ложь, отвратительная ложь. Клеопатра пыталась подняться, но змеиный яд парализовал ее. Рамзес! В ужасе она звала его, слыша собственный вопль. Но он отвернулся к окну. А женщины, окружавшие ее, плакали вместе с ним. Рамзес!

– Лжец! – прошипела она– Ты мог бы дать мне эликсир! А ты позволил мне умереть.

Он покачал головой:

– Никогда.

Нет. Она путает два совершенно разных события. Те женщины… Их не было там, когда он твердил молитвы. Она была одна, всегда одна.

– Я спала в каком-то темном месте. Потом пришел ты. И я снова почувствовала боль. Боль и голод. И я знала тебя. Я знала, кто ты. И я ненавидела тебя!

– Клеопатра! – Рамзес приблизился к ней.

– Нет, отойди. Я знаю, что ты сделал. Я знала это и раньше. Ты вытащил меня из царства мертвых – вот что ты сделал. Ты поднял меня из могилы. А доказательство – эти раны. – Ее голос стал еле слышен, в горле першило от обиды и горечи. Она поняла, что вот-вот закричит. Вдохнула воздух, стараясь сдержаться.

Рамзес взял ее за руки и встряхнул.

– Пусти меня! – закричала Клеопатра «Надо успокоиться. Не стоит кричать».