Из уголка рта Дэвенпорта струится кровь. Его перчатки по-прежнему на нем, и пока он не нанес ни единого удара. Если кого-то и удалят, это будет мой парень, а не Дэвенпорт.

Я снова пытаюсь утихомирить Джону. Нейт Родс, капитан наших соперников, подкатывается, чтобы помочь мне. Вдвоем нам удается оттащить Джону и поставить его на ноги. Но он все никак не может угомониться, продолжая орать:

– Он трахнул мою девушку!

И снова раздается свисток. Это настоящий хаос. Дэвенпорт кое-как встает, но мой товарищ по команде вырывается из моей хватки, вновь бросается на игрока Брайара и впечатывает его в борт. Они опять падают на лед.

Только в этот раз все это сопровождается громким, полным боли вскриком.

Я оттягиваю Джону в сторону, но кричал не он.

С Дэвенпорта слетел шлем. Он сбрасывает перчатки и, осторожно схватившись за запястье, прижимает руку к своей груди. Из него потоками извергаются ругательства, а в глазах застыла боль.

– Ты сломал мне запястье! – рявкает он. – Что, черт подери, на тебя нашло?

– Ты это заслужил, ублюдок! – огрызается Джона, и вдруг откуда ни возьмись появляется Нейт Родс и, размахнувшись, бьет его в челюсть.

Другие игроки тоже высыпают на лед, и разразившийся хаос достигает эпичных размахов. Свистки продолжают надрываться, рефери как-то пытаются взять ситуацию под контроль. Но все давно уже вышло из-под контроля.

30 Бренна

30

Бренна

Как только звучит сирена, оповещающая о конце первого периода, я тут же вскакиваю со своего места и останавливаю Саммер.

– Они тебя не пустят.

– Откуда ты знаешь?

– Я знаю своего отца. Черт, да он и меня может не пустить. Но если кому-то и повезет туда попасть, то только мне. Обещаю, я напишу тебе, как только что-нибудь узнаю.

– Ладно.

У Саммер ошарашенный вид. И не у нее одной. Все вокруг шокированы.