Уит засмеялся. Его тихий смех тоже был непреодолимым искушением.

– Но ведь Одиссей не случайно столкнулся с ними. Он их намеренно искал, зная, на что идет. – Он посмотрел на нее. Его янтарные глаза мерцали в свете фонаря. – Как и многие из нас, он думал, что может прикоснуться к огню и не обжечься.

Хэтти млела от наслаждения. Она могла бы так стоять, прижимаясь к нему, всю жизнь. А Уит сказал:

– Подходящее название для твоего судна.

– Разве? – Хэтти искренне удивилась. – Я бы сказала, все наоборот. – Заметив на его лице немой вопрос, она добавила: – Я не прославилась женским коварством. А умением искушать и вовсе не обладаю.

Уит что-то проворчал. Согласился? Или нет? Как понять?

– Хэтти, – после паузы заговорил он, – ты не можешь так думать. Это нелепость. Меня никто и никогда так не искушал, как ты.

– Ты очень любишь сладкое, – выпалила она.

Уит не засмеялся.

– Это правда.

Тогда Хэтти заговорила серьезно.

– Ты очень добр ко мне. – Она грустно улыбнулась. – Но ты же не поддался искушению, а значит, искусительница из меня никакая. До сирены мне, как до луны. – Она засмеялась, хотя не чувствовала никакой веселости. – Ни один мужчина никогда не бросится в море, чтобы взглянуть на старушку Хэтти.

– Что за чушь! – рыкнул Уит, и в его голосе появились какие-то новые нотки. Раньше она их не слышала.

– Одиссей велел привязать себя к мачте, чтобы справиться с искушением. Его привязали очень крепко. Он рвался, и кровь текла из его тела, в которое впивались веревки. Он требовал, чтобы его люди освободили его и он смог бы отправиться к сиренам. А они манили его к смерти. – Она высвободилась из его объятий и отошла, понимая, что больше не сможет сражаться с ним. Не теперь, когда она узнала его близко. Не теперь, когда все ее существо рвалось к нему. Не теперь, когда ее сердце разрывалось от любви.

Значит, она лишится своих кораблей и своего бизнеса.

Их глаза встретились, и она сказала скорее себе, чем ему:

– Я не смогла заманить тебя даже к удовольствию.

И она медленно, опустив голову, направилась к трапу, решив покинуть судно, уйти подальше от любимого мужчины, пока это еще возможно. Но он не позволил ей уйти. Сделав несколько быстрых шагов, он догнал ее, схватил за руку, повернул к себе и стал целовать страстно, горячо, пылко, словно боялся, что если не будет ее целовать, она исчезнет навсегда.

Хэтти, не успев опомниться, стала отвечать на его поцелуи с ничуть не меньшей страстью. Прошла вечность, прежде чем Уит сумел снова заговорить:

– Ты искушала меня каждую секунду, с тех пор как я впервые увидел тебя в экипаже. Тысячу раз я не мог ни о чем думать – только о том, как я раздену тебя и буду любить до тех пор, пока мы оба не забудем, на каком мы свете.