Да и дела у мамы без меня пойдут быстрее. Не с кем будет обсуждать свои ужасающе модные идеи. Она глянула на часы.

– Встретимся через пятнадцать минут. Я не собираюсь весь вечер тут торчать.

– Я тоже, – бросила я через плечо, уже уходя.

– И не пей литрами газировку, – наказала она. – Отрава в чистом виде.

Мама всегда умудрялась находить новые угрозы моему драгоценному развитию. Поздновато что-то: три года назад мой рост уже составлял более полутора метров.

Телефон на бедре проснулся, когда я проходила мимо Banana Republic. Безликие вытянутые манекены в витрине бутика брезгливо наблюдали, как я, обогнув Wet Seal, шла на слабый, но явно очень вкусный запах.

(От МО-МО): Уже наваяяа очередной черновик для «Двух поколений»? Боюсь, до выходных я не смогу на него посмотреть, но ситуацию-то контролировать надо.

(Для МО-МО): Нет, у меня сегодня керамика. Скоро возьмусь. У нас же вроде еще три месяца есть?

(От МО-МО): А какой смысл откладывать?

Мо вечно беспокоилась обо всем подряд, стремилась всех контролировать, особенно когда сама завалена по горло. Такая уж у нее фишка. Мы с ней записались на летние писательские курсы с нашей пьесой «Два поколения», но сроки запуска до сих пор не определились. На мне лежала большая часть текста, а Мо сосредоточилась на исполнении, что в данном случае означало редактирование. Звонить ей сейчас не было никакого смысла, если только не хочешь, чтобы она совсем свихнулась от стресса. Я знала, что лучше всего отвлечь ее и заговорить о том, о чем она действительно хотела поговорить. А спорить, что «все совсем не так», было бесполезно.

(Для МО-МО): Не дергайся. Как сможешь посмотреть, я тебе что-нибудь пришлю. Чем ты так занята?