Мы по очереди посидели с Николасом. Курсивом он вывел мое обещание Тее внизу ее правого предплечья, над шрамом: «Защити меня».

Затем, на моем предплечье, Николас надписал обещание Теи: «Оживи меня».

Мы взялись за руки, чтобы Николас сфотографировал нас на телефон Теи.

– Делия обделается от злости, – сказала Тея. – Не могу дождаться.

Николас закрыл татуировку повязкой и дал нам инструкции по уходу. После того, как мы расплатились, Тея обняла его.

– Надеюсь, ты не возражаешь, – сказала она, – но я ничего не могу с собой поделать. Сотня тату-салонов в Нью-Йорке, но мы пришли к вам.

– Я не против, – сказал Николас. – Обычно я не люблю, когда пары приходят за чем-то одинаковым. Но вы двое… – Он пожал плечами, улыбаясь. – За вас я не беспокоюсь.

* * *

Мы продолжили идти по улице, безмолвно, рука об руку, обещание Теи жгло мне кожу. Перед небольшим бистро официантка стояла на коленях у доски, вытирая ее разбитыми пальцами. Она села на пятки и приложила тыльную сторону ладони ко рту.

– Эй, вы в порядке? – мягко спросила Тея.

– Ой, извините. Я в порядке, – сказала она. – Нет, вообще-то, я не в порядке. Это мой первый рабочий день, а начальник хочет, чтобы я написала специальные блюда, а у меня худший почерк в мире. Меня уволят, ведь если я даже это не могу сделать…

Тея взяла меню с тротуара.

– Это надо написать?

– Да, но должно быть «красиво» и «привлекательно», а у меня едва получается просто разборчиво.

– Я могу помочь, – вызвалась Тея. – Мы здесь в отпуске, и я ничего не рисовала уже несколько дней. Я готова взорваться.

Официантка всхлипнула, посмотрела на меня, затем вернулась к Тее.

– Нет, вы в отпуске. Вам не нужно тратить время на меня. Я… разберусь.

– У нас есть время. – Тея посмотрела на меня. – Не так ли, Джимми?

– Ты меня спрашиваешь? – уточнил я со смехом. – Делай что хочешь, детка.

Тея подняла брови, но ее щеки покраснели.