– Давайте-ка обнимемся, мы же до воскресенья не увидимся.

Лили, как обычно, обняла маму первой, на правах старшей, потом крепко поцеловала в щеку и еще раз обняла.

– А это в честь чего? – спросила Мэрили.

– Просто так. Дженна говорит, у тебя тяжелые времена, и надо быть с тобой очень ласковой.

– Теперь мне гораздо лучше, потому что моя любимая дочь обняла меня целых два раза.

Лили улыбнулась и вынула из кармана свою любимую ручку с четырьмя разноцветными стержнями – когда сбоку этой ручки нажимали кнопку, она начинала переливаться всеми цветами радуги.

– Это если ночью тебе станет страшно, когда нас не будет рядом.

– Спасибо, Лили. Положу ее с собой в кровать.

Лили побежала к машине, низко опустив голову, потому что дождь уже начал хлестать. Мэрили почувствовала, как ей что-то перекинули через голову, и с удивлением посмотрела на Колина, вешавшего ей на шею свой бинокль.

– Если вдруг тебе нужна компания.

Мэрили ничего не поняла, но улыбнулась и обняла сына.

– Уверен?

– Уверен. Все выходные будет дождь, а там, где живет папа, одни дома, ни птиц, ничего. Подожду, пока вернусь. Следи за ним хорошо, а то Душка рассердится.

– Обещаю, – сказала Мэрили и встала.

Он сбежал по ступенькам и вдруг рванул обратно, чтобы вновь ее обнять. Подняв глаза, посмотрел на нее.

– Если огни погаснут, не бойся. В темноте все то же самое. Если закроешь глаза, вспомнишь, какое оно на самом деле.

– Спасибо, радость моя. – Мэрили наклонилась и чмокнула Колина в макушку. Повернувшись, он побежал к отцовской машине, забрался и захлопнул за собой дверь.

– Звони, если что-то будет нужно, – сказал Майкл. – Что угодно.

Она кивнула, и Майкл, подняв воротник куртки, побрел к машине.

– Колин говорит, что это волшебный бинокль. И что он все время видит белую собаку.