– Роза, ну сколько можно! Умоляю, скажи, что ты согласна притвориться матерью Иоганны. Если не хочешь помочь мне, сделай это для своей племянницы.

Сестра закрыла глаза и перекрестилась, а потом на ее лице появилась улыбка.

– Ты хотела сказать – для моей дочери.

Я засмеялась и бросилась ее обнимать. В тот момент я любила сестру больше жизни и была безумно ей благодарна.

– Да! Для твоей дочери!

В первый день, когда пришлось отлучить малышку от груди, я вся обревелась. Мы с Иоганной обе не желали, чтобы нашу близость нарушила какая-то бутылочка. Мне очень не хватало моментов, когда дочурка прижималась к моей груди и сопела так, будто никто, кроме меня, не мог ее накормить. Но Роза была права: если мы хотели пересечь Атлантический океан под видом тети с племянницей, девочку надо было приучить к бутылочке.

Как мы и предполагали, синьора Туминелли за несколько монет с радостью не только изготовила фальшивое свидетельство, но и подделала подпись чиновника.

Чернила еще не успели высохнуть, когда повитуха нервно протянула листок Розе, явно желая поскорее со всем этим разделаться.

– Я об этом ничего не знаю, – сказала она и, подняв вверх указательный палец, повторила: – Ничего!

У меня сердце бешено заколотилось в груди. Я стала преступницей. Мы с сестрой внимательно изучили новый документ: мать – Роза Луккези, отец – Альберто Луккези.

Я нервно сглотнула:

– Очень похоже на настоящее, никто и не догадается, что оно поддельное. – А потом я увидела графу с именем ребенка: Джозефина Фонтана Луккези – и очень удивилась. – Погоди-ка, ее ведь зовут Иоганна.

Роза положила свидетельство между двумя картонками и аккуратно заклеила края липкой лентой:

– Не говори глупости. Мы с Альберто никогда бы не выбрали немецкое имя.

Она все продумала: и впрямь, ни к чему давать повод для лишних вопросов на границе. Но у меня все равно почему-то стало тяжело на сердце.

В тот сентябрьский день, когда мы садились на теплоход «Христофор Колумб», Роза с Иоганной на руках выглядела как самая настоящая мать. Пограничник только мельком глянул на мою малышку в розовом одеяльце, которое я связала накануне, и не раздумывая проштамповал бумаги сестры. Я с двумя чемоданами и сумочкой с детскими вещами стояла сзади Розы. Сердце от волнения выскакивало из груди, но мне хорошо удалась роль заботливой тетушки, и меня тоже без лишних вопросов пустили на борт. Я облегченно выдохнула. Пока все шло по плану.

– Смотри! – крикнула Роза и показала на толпу провожающих на причале.

Я прикрыла глаза от солнца и посмотрела туда, куда показывала сестра. Там в своих лучших воскресных нарядах стояли наши родители. Они приехали из Треспиано в Неаполь только ради того, чтобы с нами попрощаться.