– Прости. Пожалуйста. Ты должен меня простить. – Ее голос дрожал от слез. Джули понимала, что еще чуть-чуть и она расплачется, но ничего не могла поделать с этим. – Прости. Прости, – повторяла она. – Мэтти, пожалуйста. Не злись так на меня. Я этого не вынесу. – Джули наклонилась к нему и, положив голову ему на грудь, попыталась просунуть руки под его плечи – так, словно он ее обнимал. Она совершенно не знала Мэтта, которого увидела этой ночью. А сейчас она прижалась к нему, больше всего на свете желая, чтобы к ней вернулся настоящий Мэтт.

Прошло несколько минут, когда она вдруг почувствовала его руку у себя на затылке. Он легонько гладил ее волосы. Она закрыла глаза.

– Шшш, – пробормотал он. – Это я должен извиняться. Я наговорил тебе много ужасного. На самом деле я так не считаю. Я был несправедлив по отношению к тебе.

Повернув голову, она прижалась щекой к груди Мэтта и прислушалась к его дыханию. Его голос и прикосновение успокаивали ее. Боль Джули начала понемногу утихать. Она не знала, что сказать, поэтому молчала и лежала так, не шевелясь, пока его рука гладила ее волосы, а потом и спину. Он убаюкивал ее, и она погружалась в тот мир, где ничего не могло причинить ей боль. Весь этот страшный вечер начинал казаться одним большим кошмаром, от которого она теперь просыпалась. Теперь рука Мэтта скользила по лямкам ее топа, поглаживая ее кожу, вызывая у Джули дрожь и заставляя сильнее к нему прижаться.

– Я вел себя ужасно, – говорил он. – Твои отношения с отцом совершенно не мое дело. Конечно, ты его любишь – у тебя есть на это все права. Я сказал непозволительные вещи. – Мэтт искренне переживал. Она слышала это в его голосе. – Ты – лучшее, что случилось с Селестой. До того, как появилась ты, она словно блуждала в темноте и нигде не могла найти себе места. Ты спасаешь ее. Я ни за что не должен был говорить того, что сказал.

– Нет, я слишком на нее давила, – тихо произнесла Джули. – И на тебя тоже. Я больше так не буду.

– Ты все делала идеально. Я бы хотел рассказать тебе правду, но не могу. Пока не могу.

– Я знаю. Все в порядке. – Она обнимала его так крепко, словно боялась, что, если отпустит, он снова набросится на нее с жестокими обвинениями.

Напряжение потихоньку спадало, и она начинала дремать, дрейфуя в тумане пережитых эмоций. Облегчение пьянило ее.

В комнате было прохладно, и от прикосновений Мэтта по ее коже бежали мурашки. Джули вздрогнула еще раз.

– Тебе холодно? – спросил он.

– Да. Немного.

Мэтт подвинул ноги в сторону, и она прилегла рядом с ним, нырнув под его одеяло и положив голову на его руку. Он продолжал гладить ее: по лопаткам, по основанию ее шеи, вниз-вверх по руке. Она крепко сжала его свободную ладонь, переплетя пальцы.