– Пойду полежу, – спокойно сказала я.

– Анни, все хорошо?

– Да, – ответила я и вышла.

Поднимаясь по лестнице в уютную спальню, где Индира возвращала меня к жизни, я удивлялась, почему у меня так спокойно на душе.

Два дня спустя мы покинули берега Англии, оставив позади ужас и боль последних недель. И только тогда я поняла, что в ту роковую ночь духи своим пением предвещали смерть Дональда, но не твою, Мо. В последний день, когда я уложила тебя в кроватку и, как всегда, поцеловала в лоб, я ничего не услышала и не почувствовала.

Каждый вечер, стоя на палубе и спрашивая совета у тех, кто наверху, я прислушивалась к голосам, которые доносились до меня, предвещая чью-то смерть, как это было с Дональдом и Вайолет, однако ничего не слышала.

Однажды перед ужином, за пару дней до прибытия в Индию, Индира, думавшая, что я смирилась с твоей гибелью, протянула мне два конверта.

– Открой сначала этот, – указала она на конверт поменьше.

Последовав ее совету, я нащупала прохладные, шелковистые жемчужины – подарок Дональда.

– Его отдали с твоей одеждой, когда я забирала тебя из тюрьмы. Помочь тебе с застежкой?

– Спасибо.

Надев любимое украшение, я почувствовала себя спокойнее и увереннее. Пальцы привычно потянулись к ожерелью.

– В другом конверте – твоя фотография с Мо. И свидетельство о смерти, – сказала Индира.

Помедлив секунду, я улыбнулась своим мыслям:

– Мне не нужно его свидетельство о смерти.

– Понимаю, – сочувственно произнесла она.

– Потому что мой сын не умер. Я знаю, что он жив.

Астбери-холл Июль 2011

Астбери-холл