- Ладно девочка. Ты думай, а я пожалуй уже пойду. Нужно возвращаться обратно в Америку, там меня уже наверняка ждут другие пациенты – покровительственно похлопав Ири по плечу, Митчелл сказал ей последнее прощай и более не задерживаясь, вышел из комнаты.

Еще до того как мужчина направился на выход, из глаз девочки полились первые, пока еще робкие и редкие слезы. И это, по мнению немолодого психотерапевта, тоже было хорошим знаком. Знаком начала ее новой жизни.

***

Не смотря на то, что экзамены уже прошли, а спешно организованный выпускной бал уже отгремел, став финальной точкой в книге школьной жизни для немалого количества учеников, в самой альма-матер суета и не думала утихать. Кто-то страдал на дополнительных консультациях, готовясь к пересдаче экзаменов, некоторые приходили сюда чтобы просто погонять мяч на стадионе и пообщаться с друзьями, ну а немногие бегали за учителями, настойчиво выпрашивая у них письменную рекомендацию для увеличения шансов поступления в крупные институты с большой конкуренцией за место.

Стоящий у окна и задумчиво вглядывающийся в какие-то городские дали Наив конечно же относился к третьей категории. Вот только, в отличии от других учеников, он уже давно успел договориться с учителями о рекомендации и сейчас лишь дожидался того момента когда педагоги наконец-то разберутся с какими-то бюрократическими нюансами… При этом мысленно находясь еще во вчерашнем дне и с горечью вспоминая последствия той глупой детской игры. Поразительное спокойствие на залитой кровью лестнице и бессмысленная истерика всего несколькими минутами позже. Опасное буйство, смерть друга, страх за Ирони – слишком большая концентрация ужасных эмоций на такой крохотный отрезок времени.

Почувствовав мерзкий металлический привкус во рту, Наив сплюнул в горшок с каким-то цветком и отойдя от окна, попытался успокоить взвившееся галопом сердце. Прижавшись спиной и затылком к чуть прохладной стене, он первым делом постарался выровнять дыхание… вот только образ лежащей на кровати без движения Ирони, ни как не желал ослаблять сомкнувшуюся на горле хватку страха. Мысли о том, что она может и не прейти в себя были слишком навязчивыми и не желали уступать место какой-либо иной теме, цеплялись за живое и тянули за собой шлейф из стремительно нарастающего отчаяния. Он хотел уйти из школы, сразу пойти в дом госпожи Робус, с мыслью «А может она проснулась?», но остатки здравого смысла держали его на месте, убеждая в том что нужно дождаться учителя, согласовывающего его характеристику с другими педагогами. Нужно было подождать еще немного и тогда…