– Пьяный ведет слепого, – засмеялся Дикон, и остальные за столом подхватили его смех. – А Лейк у нас выступает в легком весе. Он же напьется на раз-два.

– Чем ты занимаешься, Шарлотта? – спросил Джонеси. – Ты помощница Ноя? Как вы ладите?

– Да, как тебе работа? Когда мы пытались навестить его, он повел себя очень грубо, – проворчала Полли. – Похоже, сейчас ему лучше. Но, черт, абсолютная слепота? Я бы тоже бесилась, если не сказать больше.

– Подумывала бы о самоубийстве, – мрачно кивнул Дикон.

Я посмотрела на Джонеси.

Тот поспешно опрокинул очередной бокал шампанского и спросил меня:

– Чего хочет Ной? Писать для «Планеты Х»? – он шумно выдохнул. – Его место в горах, а не за письменным столом. Не могу его там представить.

– Он же не собирается заниматься скалолазанием снова? – пораженно проговорила Полли. Непонятно, обращалась она ко мне или нет, но это не имело значения, так как она продолжала: – Боже, надеюсь, что нет. Всему есть предел.

– Для начальства такой кадр – сущий кошмар. Представьте себе размер страховки, – Дикон расхохотался. – А что? Придется подстраиваться. Если человек неполноценен, но хочет вернуться к работе, оговариваются особые условия. По закону.

– Он хочет писать, – сказала я, и мой голос прозвучал тихо и жалко даже для меня. – Он не может делать все то, что делал раньше, но его нельзя списывать со счетов.

Полли покачала головой и отпила напиток покрепче шампанского.

– Обидно, черт возьми. Видеть его таким тяжело. Больно. Он был одним из лучших, – она облокотилась на руки и опустила взгляд. – Ему здесь не место, уже нет.

Джонеси серьезно посмотрел на меня темными глазами.

– Мы все любили его. И продолжаем любить. Руководство любило его. Люди, живущие в самых отдаленных уголках мира, любили его. Но теперь…

– Дамочки любили его, – припозднился со своим замечанием Дикон. – Этот парень был Казановой.

Полли хмуро глянула на него, затем выгнула свою бровь с пирсингом.

– Вы с ним?..

– Да. Проверю, как там он. Ему нужно…

Я не договорила, осознав, что понятия не имею, что нужно Ною.