– Какой у тебя сегодня позитивный момент? – спросила я Дрю, когда мы подошли к его старенькой «хонде-сивик», припаркованной в дальнем конце стоянки.
Брат возился с ключами, а я дернула за ручку, хоть и знала, что дверь еще заперта.
– Карамельный пудинг, – ответил Дрю. Он нашел-таки нужный ключ, и замки со щелчком отворились. – Вкуснятина!
– Пудинг? – повторила я, когда мы залезли в машину. – Это твой позитивный момент?
– Он или вай-фай, который сегодня хорошо ловил.
Я боролась с ремнем безопасности, пытаясь распутать его и пристегнуться, но Дрю вел себя так странно, что я отпустила эту чертову штуковину.
– Ты серьезно? – спросила я, взглянув на брата. – Я ничего не понимаю.
– В смысле? – усмехнулся он. – Разве можно шутить про пудинг?
Я медленно моргнула. Раньше наши позитивные моменты всегда несли в себе смысл, поддерживали нас. Если единственным лучиком света нашего дня стал пудинг, то у нас намечались серьезные проблемы.
Дрю захохотал, и я хлопнула его по плечу.
– Не смешно, – проворчала я.
– Я просто пошутил, Стелла, – отсмеявшись, заявил братец. – Расслабься.
– Прости. – Я снова потянулась за ремнем. – Я едва не довела Кару до слез.
– Ты же знаешь, почему она расстроилась, верно? – спросил меня Дрю. – Она думает, что никогда не сходит на их концерт.
– Почему она всегда настроена негативно?
Я не ждала, что Кара все время будет веселой и жизнерадостной. По правде говоря, она имела право злиться на Бога, или на Вселенную, или еще на кого-то, кто приложил к ее жизни свою грязную руку. Но меня бесило, когда она категорично заявляла: «Я никогда отсюда не выберусь, я никогда не поступлю в колледж, я никогда не увижу концерт
– Не в этом дело, – возразил Дрю. – Ходят слухи, что
– А-а! Ну, неудивительно, – протянула я, но втайне понадеялась, что это всего лишь слухи.