– Привет, – ответила я, нервно теребя конверт. Вчера ночью, когда Апрель и Лука уже спали, я наконец составила иерархию страха. Это длилось целую вечность, я все время передвигала пункты, добавляла и снова вычеркивала, пока мне не пришлось полностью переписать список еще раз.

– Садитесь, куда хотите. Я сейчас освобожусь.

Я оглядела стул перед письменным столом, диван и кресло для посетителей. Хотя я перебрала все варианты, ни один из них не казался мне привлекательным. Доктор Монтри могла бы поместить меня в клетку, полную милых котят, и все равно мне было бы трудно говорить об Алане.

В конце концов я выбрала стул перед письменным столом.

– Что это? – спросила доктор Монтри и указала на конверт в моих руках.

Я протянула его ей:

– Моя иерархия страха.

– Спасибо. – Она вытащила список и не моргнув глазом прочитала все двадцать три ступени страха. На ее лице не отразилось никаких эмоций, и это почти свело меня с ума.

Я чувствовала себя как в школе, когда давалось свободное задание и надо было, например, рассказать о том, как провел лето. Каждый раз я боялась сдать слишком короткое сочинение, так как в моей жизни было мало событий, и такое же беспокойство я ощущала в этот момент. Моя иерархия слишком короткая? Слишком длинная? Слишком неточная? Возможно, только в этот момент доктор Монтри узнала, как сильно я была надломлена.

– Я вижу, вы очень обстоятельно занялись своими страхами.

Слишком обстоятельно?

– Я по меньшей мере попыталась, чтобы вы получили хорошее представление.

– И вам это удалось. – Доктор Монтри засунула лист назад в конверт, который положила в папку на столе. – Однако я хотела бы поговорить сегодня кое о чем другом.

Я кивнула, зная, что именно услышу, прежде чем она произнесла это.

– Речь идет о молодом человеке, который был с вами на ярмарке. – Доктор Монтри сложила руки. – Я недавно спрашивала, какие исключения подтверждают правило вашего страха, и вы сказали, что не боитесь детей, пожилых людей и мужчин, которые физически уступают вам.

– Да.

– Ваш сопровождающий не подходит ни к одной из трех категорий, и вы не рассказывали мне о нем. Я спрашиваю себя почему.

На моем лице появилась извиняющаяся улыбка. Я не намеренно умалчивала о Луке, но при воспоминаниях об Алане и вопросах о моем прошлом было легко забыть о том, что происходит здесь и сейчас.