Эван, стоявший на краю крыши, повернулся и увидел быстро шагающую к нему жену – ошеломительный золотой корсет над обтягивающими черными брюками, пальто с подкладкой, прошитой золотой нитью в тон. Буйные рыжие кудри прыгают по плечам, щеки порозовели от холодного воздуха и дня, проведенного на солнце.

Прежде, чем она успела сказать еще что-нибудь, Эван обнял ее, притянул к себе и поцеловал долгим, пылким поцелуем, от которого у нее сбилось дыхание. Затем поднял голову и ласково прижал жену к себе, наслаждаясь тем, как уютно она устроилась в его объятиях, закрыв от удовольствия глаза.

Когда она все же открыла глаза, на лице ее появилась мечтательная улыбка, исполненная самоуверенной гордости. Мало что нравилось ему в жизни больше, чем вид собственной жены, испытывающей удовольствие.

Она засмеялась.

– Ты похож на кота в мусорке возле рыбной лавки.

Эван отпрянул, услышав такое сравнение.

– Если не ошибаюсь, в пословице кошка наелась сливок?

Грейс отмахнулась.

– Ты когда-нибудь видел, какая самодовольная морда у кота, стащившего кусок рыбы? Что скажешь, муж мой?

Он снова притянул ее к себе и поцеловал так, что она обмякла в его объятиях, прижался лбом к ее лбу и прошептал:

– Скажи еще раз.

В прекрасных карих глазах вспыхнули искорки удовольствия, а свет заходящего солнца превратил их в пламя.

– Муж мой.

Они поженились всего через несколько недель после пожара в Бергси-Хаусе, в церкви Святого Павла в Ковент-Гардене, где тридцать лет назад крестили Эвана. Такой пустяк, как подложная запись о крещении, не мог помешать Бесперчаточникам устроить венчание и последующее празднование. А потом мистер и миссис Эван Кондри (имя по его выбору) прошлись по улицам Ковент-Гардена, как король и королева. Грейс показала Эвану каждый уголок мира, где он родился, а она обрела себя.

Герцогство после пожара вернулось короне, планы старого аристократа на продолжение рода окончательно рухнули. Земли и арендаторы в Эссексе по-прежнему процветают, а прислугу в Мейфэре расхватали бесчисленные аристократические дома, хозяйки которых все до одной были членами некоего клуба в Ковент-Гардене.

Должным образом решив все вопросы, Эван больше никогда не вспоминал о своем титуле, будучи слишком занят работой, любовью и будущим.

Дом номер 72 по Шелтон-стрит был восстановлен, клиентура нарастала одновременно с пространством. Эван и Грейс теперь жили в красивом доме недалеко от Друри-лейн, соединенном с остальными домами Бесперчаточников общей крышей. Их дочери росли на солнце и в тени Ковент-Гардена, окруженные усердно работавшими мужчинами, умными женщинами и миром, ради улучшения которого их родители трудились каждый день.