Ами странным образом оказалась эмоционально крепкой. С тех пор, как Дэйн забрал из гаража свои вещи и официально от нее съехал, она, кажется, забыла о нем и была абсолютно в порядке. Это как выбросить мусор и через час уже забыть о нем. Развод едва ли можно назвать спокойным временем, но Ами составила «Чек-лист развода» и следовала ему с той же спокойной решимостью, с которой она отправила тысячи заявок и выиграла медовый месяц.

– Завтра я ужинаю с Итаном, – вдруг сказала Ами, когда я готовила блины на ужин. От неожиданности я даже дернула сковородкой. Жидкое тесто попало на ее бортик.

– Зачем ты это сделала? – спросила я.

– Потому что он попросил меня, – ответила она с такой интонацией, будто это было очевидно. – И мне показалось, что он чувствует себя плохо. Я не хочу наказывать его за грехи Дэйна.

– Это очень великодушно с твоей стороны, но ты же знаешь, что имеешь все основания наказать Итана за грехи брата, – нахмурилась я.

– Он не причинил боли мне, – заявила Ами, вставая и наливая стакан воды. – Да, он причинил боль тебе, и я уверена, что он хочет признать это в разговоре со мной. Но это касается только вас двоих, и ты должна ответить на его звонок.

– Я ничего не должна, если дело касается Итана Томаса.

Молчание Ами заставило мои слова отдаться эхом в комнате, и я сама поняла, как страшно они звучат. Так неумолимо, но и так… знакомо. Я давно не чувствовала себя такой, как я есть сейчас, и мне это не нравилось.

– Ну, – попыталась поправить я ситуацию, – расскажешь мне потом, как прошел ужин, а я решу, заслуживает ли он телефонного звонка.

* * *

Насколько я могла судить, Ами и Итан отлично провели время за ужином. Он показал ей фотографии из нашей поездки на Мауи, принял на себя всю вину за прошлое поведение Дэйна и вообще очаровал ее до бесчувствия.

– Да, он действительно хорош в том, чтобы очаровывать, – сказала я, направляя свой гнев на посудомоечную машину, которую разгружала. – Помнишь Гамильтонов на Мауи?

– Он мне об этом рассказывал, – сказала Ами и рассмеялась. – Что-то вроде приглашения в клуб, где дамы в неглиже разглядывают себя в зеркалах, – Ами отпила из бокала. – Подробности я не расспрашивала. Он скучает по тебе.

Я постаралась сделать вид, что меня это совершенно не волнует, но не иначе как моя сестра видит меня насквозь.

– Ты же скучаешь по нему, ведь так? – спросила она.

– Да, и сильно. Но я открыла ему свою душу, а он плюнул в нее, – ответила я, не видя смысла врать. И уже закрыв посудомоечную машину, я прислонилась к стойке бара и, глядя в глаза Ами, добавила: – Я не такой человек, который может открыться снова.