— Тиндермана? Конечно, я его знаю! Пухлощекий ребенок! Да, припоминаю: я как раз была на факультете, когда появился Тиндерман. Он был очень напуган и сказал, что всю ночь провел в полицейском участке, так как его задержали за то, что он разговаривал с каким-то типом, который остановил его, чтобы что-то спросить. И страшно боялся, что его родители узнают об этом.

— Его застукали как раз в тот момент, когда Чип занимался с ним оральным сексом. И уж, конечно, бедняге не поздоровилось в участке. Полицейские с педерастами не церемонятся. Тем более с Чипом. Лет девять или десять назад прямо на территории городка убили ножом какого-то студента. Это было в субботу, в полночь… слышала об этой истории?

— Да, припоминаю. А какое отношение к этому имеет Чип?

— Тело нашли под его окном.

— Не может быть!

— Студент, скорее всего, застал грабителя на месте преступления. Чипа тем вечером дома не было, но его алиби мог подтвердить только дружок-гей. Ну и помучили его тогда полицейские!

Через неделю Джейн, забирая из подъезда велосипед, услышала шум, доносившийся из подвала. Ее сердце сильно заколотилось. Она хотела выбежать на улицу, но ноги у нее подкосились, и она прислонилась к стене. Внизу кто-то закрыл дверь и стал подниматься по узкой деревянной лестнице. Кричать не имело смысла: в доме никого не было.

Джейн попыталась что-то сказать: голос пропал. Она только и смогла еле слышно произнести:

— Кто там?

Никто не ответил. Шаги приближались. Она закрыла глаза. А когда снова открыла, увидела, как чья-то нога в теплой домашней туфле ступила на красное ковровое покрытие. Перед ней стоял Карл в рубашке с засученными рукавами и с пластмассовой корзинкой с бельем, которую он придерживал своими волосатыми руками. Как всегда немногословный, он кивнул ей, проходя мимо.

— Не работаешь сегодня? — спросила Джейн окрепшим голосом.

— У меня насморк. Хочу за это время выстирать белье. Хоть раз воспользуюсь моментом, когда машина не занята.

Каждый раз, когда она вставляла ключ в замочную скважину почтового ящика, будь то дома или в университете, кончики ее пальцев дрожали. «Вы к кому»? — вдруг поймала она себя на том, что спросила тоном полицейского какого-то мужчину, ожидавшего, когда она откроет дверь. Любой, кто проходил в саду за решетчатой оградой, когда она возвращалась домой, наводил на нее страх. Она постоянно задавалась вопросами: «Кто? Почему? Что она сделала такого, чтобы ее так упорно преследовали?» Лина ее за это ругала.

— Ты здесь ни при чем, Джейн. Вокруг столько ненормальных. И ничего не поделаешь. Этот негодяй заплатит за все, поверь мне.