— Тогда мне все едино, — начал Фердинанд, встав с пола и садясь рядом с ней на скамью. — Попробую объяснить в последний раз. Поначалу, когда я говорил тебе, что люблю тебя, я лгал, это была работа. — Миранда кивнула, но ничего не сказала. — Потом, в отеле, я начал понимать — что бы ты ни думал о любви, никаких гарантий все равно нет. Поэтому я повел себя так, как повел бы себя на моем месте любой агент. Я предпочел более… э-э, надежное решение вопроса.

— Ба-бах!

— Да. Но тогда, когда я уже был готов это сделать, я осознал одну вещь, о которой раньше не задумывался, потому что был слишком занят делом. Я действительно в тебя влюбился.

— Вот только любви не существует.

— Ну, безумие, безрассудные поступки во имя романтики, все классические сногсшибательные фокусы — это, конечно, традиционная ложь. Промывание мозгов. Я понял, что просто хочу быть всегда с тобой, — он невесело рассмеялся. — Миранда, до того момента я даже не понимал, что вообще хочу быть с кем-то вместе. Но все вдруг стало ясно; я пытался, ну, пытался представить тебя мертвой, это стандартная антишоковая подготовка к убийству, но я смог представить себе только нас с тобой вместе, живых.

Из всех людей во всех церквах мира именно этот сумасшедший киллер, этот коварный, лживый, прекрасный мужчина должен был оказаться тем самым, кто произнес слова, которые она мечтала услышать всю свою жизнь. Только в ее мире, уникальном и одиноком, в ее мерзостном мире могло такое произойти. Большинству женщин в преддверии прочных отношений достаются несколько цветков и поездка за город на пикник, но ей, ей посчастливилось пережить засунутый в рот ствол пистолета и почти удавшуюся попытку удушения в захолустном переулке самого мокрого города в мире. Только ей могло повезти с таким любовничком.

— Так что ты предлагаешь? Вернемся теперь в Лондон и будем жить долго и счастливо, как мистер и миссис Шпионаж, в благополучном полуособнячке, и, когда ты утром уходишь на работу, я протираю фартуком твой пистолет и прошу сегодня не задерживаться, потому что к ужину у нас будет Моссад?

Фердинанд снова рассмеялся.

— Нет, Миранда, вернуться я не могу, после всего этого не могу. Ты открыла мне глаза. Нельзя испытать то, что я испытал, и продолжать играть в эти игры. Я проявил нерешительность, я допустил ошибку. А у нас первая ошибка становится последней. Я выпал из обоймы. Возврата к прежнему нет, и они меня достанут.

— Итак, ты уходишь из шпионского бизнеса.

— Из него не уходят. Если попытаешься, ты — меченый, в один прекрасный день кто-то постучит в твою дверь, кто-то вдруг свернет к тебе на улице, продавец в магазине поможет упаковать твои покупки, и все будет кончено. Мне не позволят уйти просто так. Я должен бежать.