Софи судорожно сглотнула.

– Ты ведь вернешься домой вместе с Бекки, правда?

Он отрицательно покачал головой и сунул портрет в карман.

– Я привезу Ребекку домой, улажу все судебные вопросы, касающиеся нашего брака, но не останусь в Англии. Ведь ты сделала свой выбор…

Наступил момент, которого Софи уже давно боялась. Но что же сказать? Сказать, что она выбрала Тристана? Или солгать?

Нервно облизнув губы, Софи проговорила:

– Помнишь тот день, когда мы с Мирандой сидели в гостиной и ты сказал, что скучаешь по Бельгии и по свободной жизни?

– Да, помню. – Гарет насторожился.

– Так вот именно такой я чувствую себя рядом с Тристаном. Чувствую себя свободной.

Гарет молчал, и Софи, тяжко вздохнув, продолжала:

– Да, я сделала свой выбор, и я… – Боль в груди стала почти невыносимой, но Софи все же сказала: – И хочу быть с Тристаном.

– Я не стану мешать, – ответил Гарет.

По щекам Софи заструились слезы.

– Я все еще люблю тебя, – прошептала она.

– Знаю, что любишь. Но любишь не так, как Тристана.

По ее лицу по-прежнему катились соленые капли. Всхлипнув, она проговорила:

– Я не хочу, чтобы ты покидал нас.

– Так нужно, Софи.

– Но мы… я… Ты мне нужен, Гарет.

Гарет остановился и, взяв ее за плечи, посмотрел ей в лицо. Утирая пальцем слезы с ее щек, он проговорил: