— Вполне.

Касьян взял меня на руки и отнес в постель. Затем он стянул с меня халат, и мы занялись сексом. Что я ощущала в этот момент, даже не знаю. Это нельзя назвать отвращением или неприязнью. Это намного хуже и страшнее. Наверное, в тот момент во мне что-то умерло, что-то исчезло, не оставив даже следа. Я чувствовала себя куклой, обыкновенной заводной куклой, которая четко выполняет свои функции. И я молила бога об одном: чтобы у этой куклы не сели батарейки или не сломался механизм. Впереди предстоит борьба, и мне нужны силы, чтобы сломить и подчинить себе волю этого человека.

Когда все закончилось, Касьян обнял меня и нежно поцеловал в шею. У меня на глазах были слезы. Слезы дикого горя и неподдельной брезгливости.

— Класс! Ты — как дикая кошечка. Я тоже предпочитаю тяжелый секс. Ты так тащилась, у тебя аж слезы на глазах.

— Это было здорово, — через силу улыбнулась я.

— У тебя обалденное тело.

— Если ты захочешь, то можешь балдеть с ним хоть каждую ночь.

— Над этим нужно подумать, — засмеялся Касьян, ущипнул меня за сосок, повернулся задницей и захрапел.

Я приняла ванну повторно, дабы смыть с себя касьяновские прикосновения. Пошла в гостиную, включила телевизор и мгновенно уснула. Мне приснились Марк с Любкой. Только почему-то сегодня ночью они совсем не хотели со мной общаться. Я бежала за ними, а они, не говоря ни слова, убегали все дальше и дальше, не оставляя никаких шансов догнать их. Наверное, я предала их, и мне нет места рядом с ними.

Утром Касьян, быстро одеваясь, без умолку болтал по мобильному.

— А как же завтрак, дорогой? — постаралась улыбнуться я.

— Завтрака не будет, я тороплюсь. Вечером мне позвонишь, я скажу, на каком кладбище зарыт твой любимый, понятно?

— Что ж здесь непонятного? Все ясно.

— Ночью будешь копать.

— Что? — Я изменилась в лице.

— Я, кажется, ясно сказал. Я не могу доверять тебе, пока не увижу труп. А то, что я тебя трахнул, совсем не снимает с тебя ответственности за пропавшие деньги. Тебе все понятно? — Касьян сурово посмотрел на меня.

— Понятно.

— Значит, в восемь часов я жду твоего звонка. Смотри не дури. Ровно в десять ты уже должна стоять с лопатой, — усмехнулся Касьян.

С этими словами он похлопал меня по ягодицам и удалился.

— Сукин сын! — заорала я, когда закрылась дверь, и заревела. — Наглый сукин сын! Ненавижу!