В этом она, конечно, права, но та паника, смешанная с недоверием, до сих пор не отпускала. Вроде, больше суток прошло, а Уля до сих пор не могла поверить. Потому что всегда была уверена, что с ней такого не случится. Они ведь, в самом деле, были очень осторожны и всегда использовали презервативы.
Поэтому, когда гинеколог поставила предварительный диагноз, Ульяна думала о многом, но не о беременности, уверенная, что врач ошиблась. Даже во время УЗИ, где это не только подтвердили, но и показали, где именно находится эмбрион, она все ещё не верила. То есть, кивала, соглашалась, но осознать до конца так и не смогла.
Наверное, поэтому и взяла какой-то буклет, сунутый ей молчаливой медсестрой. Все об абортах и сопутствующих услугах.
Нет, теперь, когда дошло, она понимала, что прерывать беременность не будет, но… От того, что в первую минуту такая мысль все-таки мелькнула, было безумно стыдно. Даже не перед собой, а перед ребенком. Он-то точно ни в чем не виноват, и такого не заслуживает.
Но что делать, Уля не знала. И отстраненно глядя на суетящихся подруг, которые что-то говорили, пытались успокоить, все никак не могла связать это все воедино.
Себя.
Андрея.
То, что у них было на протяжении этого времени.
Как это назвать, она сказать затруднялась, но, когда от одной мысли о человеке тебе становится тепло и хочется улыбаться, это, наверное, что-то значит, да?
Вот только она так и не смогла понять, что он испытывает. Да, Андрей был нежным, внимательным, заботился о ней, не прятал, даже в дом родителей постоянно звал, хотя Уля и стеснялась приходить с ним туда. Но ни разу не прозвучало ничего, что касалось бы времени «после». Так же, как и оставались неозвученными чувства.
И теперь от этого становилось страшно. Почему-то больше всего она боялась, что он решит, будто это все было сделано специально. Может, и глупость неимоверная, но в первый раз за эти три месяца она вспомнила их первую встречу…