Я инстинктивно приподнимаюсь и смотрю на своего сына, который мирно спит в колыбельке. Неужели кто-то может быть настолько жесток по отношению к беззащитному ребенку? Мне невыносима мысль о том, что жизни принцев — двух мальчиков, которые были надеждой Англии, — были пресечены едва ли не на заре их лет. Ах, какое это страшное проклятие — родиться с королевской кровью в жилах! Я и сама немало пострадала из-за этого, хотя жестокость Елизаветы в отношении меня несравнима с жестокостью Ричарда в отношении принцев.

Я пробегаю глазами рассказ о том, как Тиррел приказал убийцам тайно захоронить тела. Книгу я откладываю поздней ночью, чувствуя себя совершенно измотанной, но сон ко мне не идет. Все никак не могу забыть о тех ужасах, о которых прочитала. Я постоянно переворачиваюсь с бока на бок, неотступно думая о судьбе этих несчастных мальчиков. С содроганием представляю себе, как все это переживала Катерина Плантагенет. Узнала ли она когда-нибудь правду? Читать труд Мора дочь Ричарда никак не могла — он был написан много лет спустя.

Но так ли все было на самом деле? Если Мор знал правду, то почему ее не знали другие? Я пытаюсь убедить себя, что сэр Томас ошибался или писал только для того, чтобы преподать читателям урок нравственности, но убедительные подробности его труда — равно как и личность самого автора — говорят об ином.

Я заставляю себя уснуть и уже почти сплю, когда мне в голову приходит одна мысль. Тиррел… Я всегда знала, что где-то встречала эту фамилию. А рядом с ним и фамилию Брекенбери. Я вспомнила. Это не простое совпадение.

Кейт Ноябрь 1485 года, Вестминстерский дворец

Кейт

Ноябрь 1485 года, Вестминстерский дворец

Кейт не знала, сколько времени она просидела на кровати, с ужасом думая о разговоре, который ей предстоит, когда с охоты вернется Уильям. Она была так напугана, что боялась пошевелиться — сидела ссутулившись, вся покрывшись холодным потом. Страдая от тошноты и слабости, она не двигалась с места — только заламывала руки и плакала.

А потом вдруг почувствовала схваткообразные боли в животе. Вскоре они стали похожи на кинжальные удары, и бедняжка обхватила себя руками, поминутно охая. Маленькая Гвенлиан была рядом, она понимала, что должна бежать за помощью, но в то же время боялась оставить хозяйку одну в таком состоянии.

Потом на Кейт накатила теплая волна, и она с ужасом увидела, что сквозь ее юбки на одеяло просачивается алая кровь.

— Мой ребенок! — воскликнула она и застонала, когда схватки стали сильнее. — Помоги мне, кажется, я теряю ребенка!