— Я думаю, он интересуется мамой.

Братья захохотали.

— Нет, я вот про что. Позапрошлой зимой папа пригласил его на обед в воскресенье… Мы с мамой разбивали лед на пруду, чтобы птицы могли напиться. Когда пришел Гарри, мы спрятались за кустом лавра. Мама увидела, что он входит на крыльцо и кинула снежок. Снежок попал ему в шею.

— И что это доказывает? — зевнул Фред.

— Он обернулся злой как собака, но увидел, что это мама. Он остался стоять и улыбался как идиот. В дверь позвонили.

— Старина Гарри пришел, — сказал Фред, — Кинь мне еще пива.

«Почему в китайских ресторанах не умеют делать нормальный кофе», — думал Гарри. За ужином большую часть времени было неловкое молчание. Гарри чувствовал уныние от односложного разговора. Младший, Роб, чье бледное лицо и огненно-рыжие волосы напоминали Гарри об Анни, был особенно подавлен.

— Что вы, ребята, делаете на Рождество? — спросил Гарри.

— Не думали.

— Будем дома.

— Ничего особенного. Фред, наконец, сказал:

— Нас обычно куда-то приглашают, но мы могли бы побыть здесь вместе.

— Это как мама скажет, — сказал Роб. Дэйв вспомнил:

— Папина сестра приглашала в Кливленд.

— Кому нужен этот собачий Кливленд? — сказал Фред.

— И вообще нас…ь на Рождество, — сказал Билл, попивая пиво. — Слишком много коммерции, слишком дорого и слишком противно.

— Число суицидов возрастает на Рождество, — добавил Дэйв.

— Рождество не было бы Рождеством без некоторых разочарований, — сказал Гарри. — Но как вы, например, насчет лыж?

— Нет, — сказал Билл. — Лучше мы останемся здесь.